Шенвизе
Поделись знанием:
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.
Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
(перенаправлено с «Шёнвизе»)
Шенвизе (нем. Schönwiese) — меннонитская колония. С 1911 — часть города Александровска (Запорожье).
Основана колония была в 1795 году и названа по одноимённому селу Шенвизе в Западной Пруссии. Её основателями были 17 семейств, прибывших во второй волне переселенцев и относящихся к фризской ветви меннонитов.[1][2][3]
В начале XIX в. Шенвизе находилось в Павлоградском уезде (с 1806 — Александровском). Колония была в составе Петровско-Строгановской волости Александровского уезда.[4][5]
В первой половине XIX в. Хортицкой колонией назыли группу из 16 поселений на территории Екатеринославского уезда Екатеринославской губернии, однако Шенвизе и Кронсгартен в документах выделяли отдельно. Самими меннонитами Шенвизе и Кронсгартен относились к Старой (Хортицкой) колонии. Считается, что такое отделение произошло потому, что в этих двух колониях были поселены фризы, тогда как в других поселениях — фламандцы.[2]
<timeline> Colors=
id:lightgrey value:gray(0.9) id:darkgrey value:gray(0.7) id:sfondo value:rgb(1,1,1) id:barra value:rgb(0.3,0.7,1)
ImageSize = width:300 height:300 PlotArea = left:50 bottom:50 top:30 right:30 DateFormat = x.y Period = from:0 till:1000 TimeAxis = orientation:vertical AlignBars = justify ScaleMajor = gridcolor:lavender increment:100 start:0 BackgroundColors = canvas:lightgrey BarData=
bar:1818 text:1818 bar:1825 text:1825 bar:1856 text:1856 bar:1859 text:1859 bar:1885 text:1885 bar:1897 text:1897 bar:1908 text:1908 bar:1919 text:1919
PlotData=
color:barra width:20 align:left bar:1818 from:0 till: 146 bar:1825 from:0 till: 199 bar:1856 from:0 till: 283 bar:1859 from:0 till: 320 bar:1885 from:0 till: 309 bar:1897 from:0 till: 999 bar:1908 from:0 till: 610 bar:1919 from:0 till: 600
PlotData=
bar:1818 at:146 fontsize:S text: 146 shift:(-10,5) bar:1825 at:199 fontsize:S text: 199 shift:(-10,5) bar:1856 at:283 fontsize:S text: 283 shift:(-10,5) bar:1859 at:320 fontsize:S text: 320 shift:(-10,5) bar:1885 at:309 fontsize:S text: 309 shift:(-10,5) bar:1897 at:999 fontsize:S text: 999 shift:(-10,5) bar:1908 at:610 fontsize:S text: 610 shift:(-10,5) bar:1919 at:600 fontsize:S text: 600 shift:(-10,5)
TextData=
fontsize:S pos:(20,20) text: Численность населения Шенвизе по годам.
</timeline>
После реформы 1871 г. Шенвизе не вошло в состав Хортицкой волости.[6]
12 июля 1911 Положением Совета министров Шенвизе было включено в состав Александровска. Проект присоединения колонии разрабатывался в городской управе Александровска ещё с 1905 г. Причинами включения колонии в черту города были следующие:
- экономическая — возможность поступления в городскую казну новых денежных средств (городские налоги) и включение в состав города значительного промышленного поселения;
- административная — присоединение колонии вело к увеличению площади города и рост количества его населения искусственным путем (223 дес. 1137 кв. саженей и 1110 чел.)
- инфраструктурная — на территории поселения находилась станция Александровск Курск-Харьков-Севастопольской железной дороги и почтовый (чумацкий) тракт в направлении Севастополя[4][7]
После появления так называемых «ликвидационных законов» Шенвизское общество продало городу оставленные земли подворного владения (1236 дес. 200 кв. саженей).[4][8]
Промышленность и коммерция
В Шенвизе располагалась фабрика ветряных и ножных мельниц П. Бока, фабрики сельскохозяйственных машин «Лепп и Вальман» (1887), «А. Я. Кооп» (1888), «Гильдебрандт и Прис» (1890—1914), «Г. Нибур», «Бадовский».[1]
Здесь находилось четыре мельницы товарищества «Г. А. Нибур и Ко». В 1893 году, под впечатлением от увиденной во время путешествия по Америке крупнейшей в мире мельницы в Миннеаполисе, Г. А. Нибуром была построена пятиэтажная паровая мельница высокого помола (ул. Комсомольская, 30). Мукомольное производство Нибура тогда стало самым мощным на Юге России.[9][10]
К Шенвизе относился торговый дом «А. Кооп и А. Гелькер» (1907).[1]
Напишите отзыв о статье "Шенвизе"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Немцы России (энциклопедия).
- ↑ 1 2 Хрящевська Людмила. [www.nbuv.gov.ua/old_jrn/Soc_Gum/kraeznavstvo/2009_1-2/26.pdf Переселення менонітів у південні райони України] // Краєзнавство. — 2009. — № 1-2. — С. 207.</span>
- ↑ Державний архів Дніпропетровської області. — Ф. 134. — Оп.1. — Спр.25. — Арк. 8
- ↑ 1 2 3 Бєлікова Марина. [irbis-nbuv.gov.ua/cgi-bin/irbis_nbuv/cgiirbis_64.exe%3FC21COM%3D2%26I21DBN%3DUJRN%26P21DBN%3DUJRN%26IMAGE_FILE_DOWNLOAD%3D1%26Image_file_name%3DPDF/eine_2004_16_5.pdf&sa=U&ved=0ahUKEwiN7cb63JXOAhWK1iwKHXHBB6YQFggEMAA&client=internal-uds-cse&usg=AFQjCNFlZTt9Wqc13_53gTLIRV1p_TzYqg Адміністративне управління менонітських колоній півдня України (1789 – 1917 рр.)] // Етнічна історія народів Європи. — 2004. — № 16. — С. 18-19.</span>
- ↑ Список населенных мест Александровского уезда Екатеринославской губернии. — Екатеринослав, 1902. — С. 22–23.</span>
- ↑ Список земельных владений Екатеринославского уезда Екатеринославской губернии. — Екатеринослав, 1899. — С. 168.</span>
- ↑ Державний архів Запорізької області. — Ф. 24. — Оп. 1. — Спр. 230. — Арк. 1 — 19; Державний архів Запорізької області. — Спр. 460. — Арк. 19; Там само. — Спр. 829. — Арк. 25 — 46
- ↑ Державний архів Запорізької області. — Ф. 24. — Оп. 1. — Спр. 1443. — Арк. 2 — 6; Там само. — Спр. 2055. — Арк.32 — 35, 119—167
- ↑ Афанасьєв О. [dspace.nbuv.gov.ua/bitstream/handle/123456789/59952/16-Aanasiev.pdf?sequence=1 Перший санаторій-курорт Південно-Східної України початку ХХ століття] // Краєзнавство. — 2012. — № 1. — С. 124-125. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=2222-5250&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 2222-5250].</span>
- ↑ Шевченко В. В. Підприємницька діяльність банкірів півдня України (ХІХ – поч. ХХ ст.): окремі аспекти // Проблеми історії України ХІХ – початку ХХ ст.: Зб. наук.ст.. — 2008. — № 14. — С. 88–97.</span>
</ol>
Источники
- Дизендорф В. [rusdeutsch-panorama.ru/article.php?mode=view&site_id=34&own_menu_id=26790 Шенвизе] // «Немцы России. Населенные пункты и места поселения» энциклопедический словарь. — М. : Общественная Академия наук российских немцев, 2006. — ISBN 5-93227-002-0.</span>
- Романюк М. В. Шенвізе: від колонії до частини міста Олександрівська // Вісник Дніпропетровського університету. Історія та археологія. — Дніпропетровськ, 2002. — С. 89–94.</span>
- Бєлікова М. В. [www.rusdeutsch.ru/biblio/files/Belikova.pdf Менонітські колонії півдня України (1789-1917 рр.)] // Автореферат дисертації на здобуття наукового ступеня кандидата історичних наук. — Запоріжжя, 2005.</span>
- Natalia Ostasheva Venger. [jms.uwinnipeg.ca/index.php/jms/article/viewFile/887/886 The Mennonite Industrial Dynasties in Alexandrovsk] // Journal of Mennonite Studies. — 2003. — Vol. 21. — P. 89-110.</span>
 |
Статья содержит короткие («гарвардские») ссылки на публикации, не указанные или неправильно описанные в библиографическом разделе. Список неработающих ссылок: Немцы России (энциклопедия) Пожалуйста, исправьте ссылки согласно инструкции к шаблону {{sfn}} и дополните библиографический раздел корректными описаниями цитируемых публикаций, следуя руководствам ВП:Сноски и ВП:Ссылки на источники.
|
Отрывок, характеризующий Шенвизе
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.
Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
