Щадов, Михаил Иванович

Михаил Иванович Щадов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Министр угольной промышленности СССР
13 декабря 1985 — 28 августа 1991 года (и.о. до 26 ноября 1991 года)
Глава правительства:	Николай Иванович Рыжков Валентин Сергеевич Павлов Иван Степанович Силаев
Предшественник:	Борис Фёдорович Братченко
Преемник:	должность упразднена
Рождение:	14 ноября 1927(1927-11-14) село Каменка, Сибирский край, РСФСР, СССР (ныне Усть-Ордынский Бурятский округ, Иркутская область)
Смерть:	13 ноября 2011(2011-11-13) (83 года) Москва, Россия
Супруга:	Зоя Григорьевна
Учёная степень:	доктор технических наук (1991)
Учёное звание:	профессор (1995)
Награды:

Михаил Иванович Щадов (14 ноября 1927 года, с. Каменка Боханского района Иркутской области — 13 ноября 2011 года, Москва) — специалист в области техники и технологии добычи угля открытым способом, министр угольной промышленности СССР в 1985—1991 годах. Депутат Верховного Совета СССР 11 созыва. Член КПСС с 1947 года, член ЦК КПСС в 1986—90 гг.

Кандидат технических наук (1985), доктор технических наук (1991), профессор (1995). Академик Академии горных наук. Почетный член РАЕН (горное дело, 18.01.1995). Академик Российской инженерной академии (1989). Академик Международной академии наук экологии, безопасности человека и природы.

Биография

Родился в семье крестьянина-бедняка, русский. Отец Иван Сысоевич Щадов работал председателем колхоза «Большевик» Иркутской области, мать Мария Ефимовна была домохозяйка.

С 1936 года учился школе, окончив в 1943 году 7 классов. Затем в течение одного года работал в колхозе «Ангарстрой» (до осени 1944 года). В сентябре 1944 года приехал в Черемхово и поступил там на электромеханическое отделение горного техникума (ЧГТ).

В 1948 году окончил Черемховский горный техникум, был отличником. Все дипломы с отличием:

• окончил в 1953 году Высшие инженерные курсы при Томском политехническом институте по специальности «Разработка пластовых (угольных) месторождений», горный инженер;
• в 1965 году — Всесоюзный финансово-экономический заочный институт по специальности «Экономика промышленности», экономист; и в том же году — Высшую партийную школу при ЦК КПСС.
• В 1977 г. успешно выполнил учебный план и выпускную работу в Институте управления народным хозяйством в области современных методов управления, организации производства и планирования с применением экономико-математических методов и вычислительной техники.

Трудовую деятельность начал с 15 лет. После окончания техникума получил распределение на шахту и был назначен механиком участка шахты, с мая 1949 года начальник участка, затем заместитель главного механика шахты. После окончания Высших инженерных курсов — главный инженер шахт, с 1955 г. — начальник шахт. Управляющий трестом «Мамслюда» (1960—1963). С 1966 года работал на комбинате «Востсибуголь» заместителем начальника, затем начальником комбината, затем генеральным директором ПО «Востсибуголь». Заместитель министра (1977), первый заместитель министра (1981), министр (1985—1991) угольной промышленности СССР. Президент Международного горного конгресса, генеральный директор финансово-промышленного комплекса «Трансуголь» (1991).

Под его руководством развивался открытый способ добычи угля в СССР на основе прогрессивных технологий ведения горных работ с использованием новой, более производительной горно-транспортной техники. Были освоены новые месторождения — Нерюнгринское, Березовское, Ерунаковское, Тугнуйское и др.

Руководил шахтерами при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС (1986). Заведовал кафедрой управления промышленными предприятиями Иркутского государственного технического университета. Преподавал, читал лекции в вузах Москвы и Ленинграда.

Инициатор объединения потенциала специалистов чёрной, цветной и угольной отраслей промышленности в целях создания новых технологий и техники, совершенствования управления предприятиями.

Автор многочисленных работ по горному делу. Член редколлегии «Горного журнала».

Скончался за день до 84-го дня рождения 13 ноября 2011 года. Похоронен на Троекуровском кладбище.

Послужной список

• С 1943 — колхозник колхоза «Ангарстрой», с. Каменка Боханского района Иркутской области.
• С 1944 — учащийся Черемховского горного техникума Иркутской области.
• С 1948 — ученик механика, начальник участка, помощник главного механика шахты № 5-бис треста «Черемховуголь».
• С 1950 — слушатель Высших инженерных курсов при Томском политехническом институте.
• С 1953 — главный инженер шахты № 1-2 треста «Углегорскуголь» комбината «Сахалинуголь».
• С 1954 — главный инженер шахты № 7 треста «Черемховуголь» Иркутской области.
• С 1955 — начальник шахт № 7, № 6, № 5-6, начальник шахты «Объединённая» треста «Черемховуголь» Иркутской области.
• С 1960 — управляющий трестом «Мамслюда», поселок Мама Мамско-Чуйского района Иркутской области.
• С 1963 — слушатель Высшей партийной школы при ЦК КПСС.
• С 1965 — инструктор Иркутского обкома КПСС.
• С 1966 — заместитель начальника, начальник комбината «Востсибуголь» г. Иркутск.
• С 1974 — генеральный директор Восточно-Сибирского производственного объединения по добыче угля (Востсибуголь).
• С 1977 — заместитель,
  • с 1981 — первый заместитель;
  • с декабря 1985 — министр угольной промышленности СССР.
• С 1992 — председатель правления банка «Московский кредит».

Награды и звания

• три ордена Ленина
• орден Трудового Красного Знамени (1963) — за достигнутые успехи в производстве и социальной сфере трест "Мамслюда"
• медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина» (1970 год)
• медаль «За трудовую доблесть»
• медаль «Ветеран труда»
• медаль «В память 1500-летия Киева» (1982)
• Премия Совета Министров СССР (1982)— за научно обоснованное исследование направлений освоения минерально-сырьевой базы и техническое перевооружение угольной отрасли
• Государственная премия СССР (1984) — за создание шагающих экскаваторов большой единичной мощности и внедрение на их основе бестранспортных систем разработки угольных месторождений в восточных районах страны
• Полный кавалер знака «Шахтёрская слава»
• Заслуженный работник топливно-энергетического комплекса
• Почетный работник угольной промышленности
• Почетный железнодорожник
• заслуженный геолог РСФСР
• Почетный гражданин города Нерюнгри (1990)
• медаль «В память 850-летия Москвы» (1997)
• медаль «Маршал Советского Союза Жуков» (1997)
• заслуженный шахтёр Российской Федерации (25 августа 1997) — за большой вклад в развитие угольной промышленности, освоение новых технологических производств и многолетний добросовестный труд
• Государственная премия Российской Федерации в области науки и техники 1998 года (22 июля 1998) — за пятитомное издание «Горная энциклопедия».
• Премия Правительства Российской Федерации 2000 года в области науки и техники (2001) — работу «Анализ и оценка минерально-сырьевой базы угольной промышленности Российской Федерации», выполненную по поручению Правительства России
• заслуженный деятель науки Российской Федерации (2 марта 2002) — за заслуги в научной деятельности
• Почётный гражданин Кемеровской области
• Почетный гражданин города Черемхово (2007)
• орден «Доблесть Кузбасса»
• Герой Кузбасса (22 октября 2007) — за многолетний добросовестный труд и большой личный вклад в развитие отрасли
• орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (4 июня 2008) — за большой вклад в развитие минерально-сырьевого комплекса Российской Федерации и подготовку специалистов для горнодобывающих отраслей

Ссылки

• [persona.rin.ru/view/f/0/25303/schadov-mihail-ivanovich Биография]
• [www.az-libr.ru/Persons/T04/50919236/index.shtml БД «АзБука»]
• [www.ugolinfo.ru/Free/spec2007.pdf Угольный Министр]

Отрывок, характеризующий Щадов, Михаил Иванович

Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.


17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.