Щетина

Щети́на — более толстые, плотные и твёрдые волосы, не отличающиеся по своему гистологическому строению от обыкновенных волос.

Щетина (производство и торговля)

Волосяной покров свиней, именуемый щетиной. Щетина получается с хребта и боков свиньи; лучшей считается получаемая с хребта выдёргиванием с корнями с живых свиней; она бывает длиннее получаемой стрижкой. В этом товаре различают два сорта: Щ. хребтовая и боковая, причем каждый из них подразделяется ещё по длине и жесткости. Хребтовая Щ. дает окатку (высший сорт), высокую, долгую, обыкновенную и короткую; боковая Щ. также подразделяется на сушную (лучшая) и вторые сорта — высокую, обыкновенную и низкую (см. также Щеточное производство).

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

В России Щ. собирается главным образом в приволжских губерниях, а также в Полтавской, Харьковской, Пензенской, Рязанской, Донской, Могилевской, Пермской и др. В последнее время на рынке появилась Щ. из Сибири, отличающаяся очень высоким качеством. Замечено, что с улучшением пищи свиней и ухода за ними ухудшается качество Щ., а в некоторых случаях этот естественный покров животного, содержимого в холе, почти исчезает. Поэтому лучшая Щ. поставляется странами, не проявляющими к свиньям хозяйственной заботливости. В этом отношении первое место занимают Россия (и особенно Сибирь) и Венгрия; страны, культивирующие свиней для мяса или сала, поставляют плохую Щ. Китай дает также плохую Щ., так как там наиболее распространена белая порода свиней, дающая дряблую Щ. с мягкими концами. Окатка идет, главным образом, на приготовление сапожных дратв, вторые сорта требуются для производства туалетных и платяных щеток, а третьи сорта — на грубые щетки и малярные кисти.; при очистке Щ. теряется (угар) около 30 % и она обходится около 3 р. за пуд. Не так ещё давно очистка Щ. в больших размерах производилась в Вологодской, Черниговской, Калужской и др. губ., но в последнее время промысел этот значительно сократился, и Россия вывозит за границу почти исключительно сырую Щ. Как велико количество Щ., обращающейся на мировом рынке, — учесть точно невозможно за полным отсутствием сведений о размерах свиного населения в Китае и нескольких других странах, поставляющих щетину. Насколько регистрация домашних животных поддается учету в наиболее культурных странах, число свиней определяется в 110 миллионов голов, в том числе на Россию приходится около 11 млн, то есть 10 %.

С головы обыкновенно получается в год около 3/4 фунта щетины, а всего, следовательно, 2 млн пудов, причём на долю России приходится около 200 000 пудов. Значительная часть этого товара вывозится за границу, а остальное остаётся для местного потребления. За десятилетие 1892—1901 г. в среднем из России вывозилось в год по 138 тыс. пд., на сумму от 5,5 до 6 млн руб.; наибольшей величины вывоз этот достиг в 1897 г. — 157 тыс. пд., а наименьшей в 1893 г. — 118 тыс. пд. Идет Щ., главным образом, в Германию (около 90 % всего русского отпуска), где образовались крупные центры торговли Щ. в Лейпциге, Кенигсберге и Франкфурте-на-Майне. В том же десятилетии в Германию ввозилось в среднем по 170 тыс. пд. Щ., в том числе из России 114 тыс. пд.; остальное потребное ей количество Щ. Германия получала частью из Китая, частью из Австро-Венгрии и Соединенных Штатов. Однако далеко не все это количество щетины остается в Германии для местного потребления, а очень много товара в очищенном и отсортированном виде вывозится во Францию, Великобританию и другие страны. Вывозимая щетина ценится гораздо выше привозной, вследствие чего в некоторые годы Германия вывозит щетину по стоимости больше, чем сама получила от других. Франция пользуется преимущественно германской щетиной, причем и здесь замечается предпочтение сырой щетине, чтобы дать работу собственным щетинообделочным фабрикам. Она снабжается щетиной, кроме того, из Бельгии, Великобритании, Соединенных Штатов и др. Непосредственные сношения Франции с Россией по торговле щетиной невелики. На британском щетинном рынке Россия занимает подчиненное положение, уступая первое и второе место Германии и Китаю. Последний вывозит ежегодно около 84 тыс. пд. Щ., главным образом, в Европу. Потребление Щ. повсеместно возрастает, производство же её не может следовать за ним, вследствие чего цена на этот товар постепенно возрастает, что, в свою очередь, вызывает к жизни различные суррогаты Щ. не только из мира растительного, но и животного (расщеплённый китовый ус), и даже минерального (стальная проволока). Проволочные щетки уже нашли себе применение в некоторых ремёслах.

См. также

• Финансовая реформа Петра I - Вместе с солью была монополизирована продажа щетины.

Мех — волосяной покров млекопитающих. В отличие от шерсти, понятие мех применяется лишь к семействам куньих и отряду зайцеобразных, а также к некоторым видам грызунов (бобёр) и псовых (лисицы)

Шерсть — волосяной покров животных (овец, коз, верблюдов и др.). Основную массу перерабатываемой в промышленности шерсти составляет овечья.

Литература

• Щетина, производство и торговля // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Щетина

Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.
Вступление его речи было сделано, очевидно, с целью выказать выгоду своего положения и показать, что, несмотря на то, он принимает открытие переговоров. Но он уже начал говорить, и чем больше он говорил, тем менее он был в состоянии управлять своей речью.
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.
– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.
– Да, я знаю, вы заключили мир с турками, не получив Молдавии и Валахии. А я бы дал вашему государю эти провинции так же, как я дал ему Финляндию. Да, – продолжал он, – я обещал и дал бы императору Александру Молдавию и Валахию, а теперь он не будет иметь этих прекрасных провинций. Он бы мог, однако, присоединить их к своей империи, и в одно царствование он бы расширил Россию от Ботнического залива до устьев Дуная. Катерина Великая не могла бы сделать более, – говорил Наполеон, все более и более разгораясь, ходя по комнате и повторяя Балашеву почти те же слова, которые ои говорил самому Александру в Тильзите. – Tout cela il l'aurait du a mon amitie… Ah! quel beau regne, quel beau regne! – повторил он несколько раз, остановился, достал золотую табакерку из кармана и жадно потянул из нее носом.
– Quel beau regne aurait pu etre celui de l'Empereur Alexandre! [Всем этим он был бы обязан моей дружбе… О, какое прекрасное царствование, какое прекрасное царствование! О, какое прекрасное царствование могло бы быть царствование императора Александра!]
Он с сожалением взглянул на Балашева, и только что Балашев хотел заметить что то, как он опять поспешно перебил его.
– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.
– Уже неделя, как началась кампания, и вы не сумели защитить Вильну. Вы разрезаны надвое и прогнаны из польских провинций. Ваша армия ропщет…