Щетинин, Орест Васильевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Орест Васильевич Щетинин
Дата рождения

12 декабря 1836(1836-12-12)

Дата смерти

1898(1898)

Принадлежность

Российская империя Российская империя

Род войск

Генеральный штаб

Звание

генерал-лейтенант

Командовал

103-й пехотный Петрозаводский полк, войска Семипалатинской области, крепость Бендеры, крепость Очаков

Награды и премии

Орден Святого Станислава 3-й ст. (1865), Орден Святой Анны 3-й ст. (1867), Орден Святого Станислава 2-й ст. (1874), Орден Святого Владимира 4-й ст. (1878), Орден Святой Анны 2-й ст. (1881), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1883), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1888), Орден Святой Анны 1-й ст. (1889), Орден Святого Владимира 2-й ст. (1896)

Орест Васильевич Щетинин (1836—1898) — генерал-лейтенант, Семипалатинский губернатор, комендант Бендерской и Очаковской крепостей.





Биография

Родился 12 декабря 1836 года, сын генерал-майора Василия Николаевича Щетинина, происходил из дворян Пензенской губернии.

29 ноября 1851 года был зачислен в Михайловское артиллерийское училище, из которого выпущен 11 июня 1855 года прапорщиком и тут же был принят в Михайловскую артиллерийскую академию, по окончании которой был прикомандирован к лейб-гвардии 1-й артиллерийской бригаде. В том же 1855 году находился в составе войск, назначенных для охраны побережья Финского залива от возможной высадки англо-французских войск. 22 июня 1856 года произведён в подпоручики и 23 июня 1857 года — в поручики.

В 1858 году переведён в 3-ю гвардейскую и гренадерскую артиллерийскую бригаду почти сразу же успешно сдал вступительные экзамены на геодезическое отделение Николаевской академии Генерального штаба и состоял при Пулковской обсерватории[1]. По окончании академии вернулся в свою бригаду для дальнейшего прохождения службы. 22 января 1862 года Щетинин был произведён в штабс-капитаны, зачислен по Генеральному штабу и назначен состоять при Военно-топографическом депо (c 1863 года — Военно-топографическая часть Главного управления Генштаба). 4 апреля 1865 года произведён в капитаны.

5 марта 1867 года Щетинин был назначен начальником штаба войск Семипалатинской области, однако 21 июля того же года был переведён на аналогичную должность в Семиреченскую область. 30 августа 1868 года произведён в подполковники и 11 декабря 1870 года — в полковники. В 1871 году, во время Кульджинского похода, Щетинин оставался в Верном и занимался тыловым обеспечением отряда русских войск в Китае. В 1875—1876 году он находился в Ташкенте и во время кампании против Кокандского ханства вновь состоял в тыловом отряде.

18 января 1879 года Щетинин возглавил 103-й пехотный Петрозаводский полк. 14 января 1884 года он был произведён в генерал-майоры и назначен помощником начальника штаба Омского военного округа. В 1885 году совершил командировку в Тарбагатайскую и Илийскую провинции Западного Китая для сбора сведений о вооружённых силах Китая в этих провинциях; результатом этой командировки явилось сочинение «О современном состоянии вооружённых сил Китая в Тарбагатайской и Илийской провинциях», опубликованное в секретном «Сборнике географических, топографических и статистических материалов по Азии» (вып. XXIV. — СПб., 1887).

28 апреля 1887 года Щетинин был назначен военным губернатором Семипалатинской области и командующим в ней войсками.

С 23 января 1891 года Щетинин перешёл на службу по крепостному управлению и был назначен комендантом крепости Бендеры, 30 августа 1894 года произведён в генерал-лейтенанты и с 13 сентября того же года состоял комендантом Очаковской крепости.

Скончался 11 марта 1898 года, из списков исключён 26 марта.

Награды

Среди прочих наград Щетинин имел ордена:

  • Орден Святого Станислава 3-й степени (1865 год)
  • Орден Святой Анны 3-й степени (1867 год)
  • Орден Святого Станислава 2-й степени (1874 год)
  • Орден Святого Владимира 4-й степени (1878 год)
  • Орден Святой Анны 2-й степени (1881 год)
  • Орден Святого Владимира 3-й степени (1883 год)
  • Орден Святого Станислава 1-й степени (1888 год)
  • Орден Святой Анны 1-й степени (1889 год)
  • Орден Святого Владимира 2-й степени (14 мая 1896 года)

Источники

  • Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. — Том II. Л—Я. — М., 2009. — С. 786. — ISBN 978-5-9524-4167-5
  • Глиноецкий Н. П. Исторический очерк Николаевской академии Генерального штаба. Списки почётных президентов, почётных членов, лиц, принадлежащих к административной и учебной части и всех офицеров, кончивших курс Императорской военной академии и Николаевской академии Генерального штаба с 1832 по 1882 год. — СПб., 1882. — С. 199.
  • «Разведчик». — 11 марта 1892 г. — № 90.
  • Список генералам по старшинству. Составлен по 1 января 1898 года. — СПб., 1898. — С. 316.

Напишите отзыв о статье "Щетинин, Орест Васильевич"

Примечания

  1. Сергеев С. В., Долгов Е. И. Военные топографы Русской Армии. — М.: 2001. — С. 546—547. — ISBN 5-8443-0006-8.

Отрывок, характеризующий Щетинин, Орест Васильевич

– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.


На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?