Щорс, Николай Александрович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Щорс Н.»)
Перейти к: навигация, поиск
Николай Александрович Щорс
Дата рождения

25 мая (6 июня) 1895(1895-06-06)

Место рождения

посёлок Сновск,
Городнянский уезд,
Черниговская губерния,
Российская империя

Дата смерти

30 августа 1919(1919-08-30) (24 года)

Место смерти

село Белошицы,
Овручский уезд,
Волынская губерния
(ныне Коростенский район
Житомирская область
Украина)

Принадлежность

Российская империя Российская империя
Украинская ССР

Род войск

пехота

Годы службы

1914—1917
1918—1919

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

подпоручик [1]
начдив
Командовал

1-й Украинской советской дивизией
44-й стрелковой дивизией

Сражения/войны

Первая мировая война,
Гражданская война:

Никола́й Алекса́ндрович Щорс (25 мая (6 июня1895 — 30 августа 1919) — офицер военного времени Русской императорской армии, командир украинских повстанческих формирований, начальник дивизии Красной армии времён Гражданской войны в России, член Коммунистической партии с осени 1918 года (до этого был близок к левым эсерам)[2].





Биография

Юность

Родился и вырос в посёлке Сновск Великощимельской волости Городнянского уезда Черниговской губернии (ныне — город, районный центр Черниговской области, Украина) в многодетной семье рабочего-железнодорожника[3].

В июле 1914 года окончил военно-фельдшерскую школу в Киеве.

Первая мировая война

1 августа 1914 года Российская империя вступила в Первую мировую войну и Николай получил назначение на должность военного фельдшера артиллерийского полка на правах вольноопределяющегося. В 1914—1915 годах принимал участие в боевых действиях на Северо-Западном фронте.

В конце октября 1915 года 20-летний Щорс определён на действительную военную службу и переведён рядовым в запа́сный батальон. В январе 1916 года направлен на четырёхмесячный ускоренный курс Виленского военного училища, эвакуированного к тому времени в Полтаву. Затем в чине прапорщика служил на должности младшего офицера роты в 335-м Анапском пехотном полку 84-й пехотной дивизии, действовавшей на Юго-Западном и Румынском фронте. В апреле 1917 года удостоен чина подпоручика (старшинство с 1 февраля 1917)[4].

На войне Николай заболел открытой формой туберкулёза и в мае 1917 направлен на излечение в Симферополь, в военный госпиталь. Там, посещая митинги солдат запасного полка, приобщается к революционному движению.

После Октябрьской революции, 30 декабря 1917 года, Щорс был освобождён от военной службы по болезни и уехал на родину, в Сновск[5].

Гражданская война

В марте 1918 года, в связи с оккупацией Черниговской губернии германскими войсками, Щорс с группой товарищей ушёл из Сновска в Семёновку и возглавил там объединённый повстанческий партизанский отряд Новозыбковского уезда, участвовавший в марте — апреле 1918 в боях с оккупантами в районе Злынки, Клинцов.

Под натиском превосходящих сил противника партизанский отряд отходит на территорию Советской России и в начале мая 1918 интернируется российскими властями. Щорс направляется в Самару, затем в Москву. Принимает участие в революционном движении, знакомится с лидерами большевиков и левых эсеров.

В Москве делает попытку поступить на медицинский факультет Московского университета, предоставив поддельное свидетельство об окончании Полтавской духовной семинарии, дающее право на вступление в университет, однако, встретив знакомого Казимира Квятека, меняет своё решение и вместе с ним отправляется в Курск, в распоряжение Всеукраинского ЦВРК. С мандатом ВУЦВРК в конце августа 1918 прибывает в нейтральную зону (в село Юриновка) к начальнику штаба повстанческого участка УнечаЗерново С. И. Петриковскому-Петренко.

В сентябре 1918 года, по заданию Всеукраинского центрального военно-революционного комитета, сформировал в районе Унечи, в нейтральной зоне между германскими оккупационными войсками и Советской Россией, из отдельных украинских партизанских отрядов и местных жителей 1-й Украинский советский полк имени Богуна, вошедший в состав 1-й Украинской повстанческой дивизии под командованием Н. Г. Крапивянского.
Приказом Всеукраинского Центрального военно-революционного комитета (ВЦВРК) от 22 сентября 1918 года Щорс был назначен командиром «Украинского революционного полка имени товарища Богуна», в октябре — командиром 2-й бригады в составе Богунского и Таращанского полков 1-й Украинской советской дивизии, которая в боях с армией Украинской Народной республики отбила Чернигов, Киев, Фастов. По словам В. А. Антонова-Овсеенко[6], красноармейцы любили Щорса за заботливость и храбрость, командиры уважали за толковость, ясность и находчивость.

После занятия Киева 5 февраля 1919 года 23-летний Николай Щорс был назначен комендантом Киева и, по решению Временного рабоче-крестьянского правительства Украины, награждён почётным золотым оружием.

С 6 марта по 15 августа 1919 года Щорс командовал 1-й Украинской советской дивизией, которая в ходе стремительного наступления отбила у петлюровцев Житомир, Винницу, Жмеринку, разбила главные силы УНР в районе Сарны — Ровно — Броды — Проскуров, а затем летом 1919 года оборонялась в районе Сарны — Новоград-Волынский — Шепетовка от войск Польской Республики и петлюровцев, но была вынуждена под давлением превосходящих сил отойти на восток.

В мае 1919 года Щорс не поддержал Григорьевское восстание.

15 августа 1919 года, в ходе переформирования Украинских советских дивизий в регулярные части и соединения единой Красной армии, 1-я Украинская советская дивизия под командованием Н. А. Щорса была объединена с 3-й пограничной дивизией под командованием И. Н. Дубового, став 44-й стрелковой дивизией РККА. С 21 августа начальником дивизии назначен Щорс, заместителем начальника дивизии — Дубовой. Дивизия состояла из четырёх бригад.

Дивизия упорно обороняла Коростенский железнодорожный узел, что обеспечило эвакуацию Киева (31 августа город был взят Добровольческой армией генерала Деникина) и выход из окружения Южной группы 12-й армии.

30 августа 1919 года, в бою с 7-й бригадой 2-го корпуса Галицкой армии около села Белошицы (ныне Коростенского района Житомирской области, Украина), находясь в передовых цепях Богунского полка, Щорс был убит пулей в затылок при невыясненных обстоятельствах.

Тело Щорса перевезли в Самару, где и похоронили на православном Всесвятском кладбище (ныне — территория Самарской кабельной компании). По одной из версий, его вывезли именно в Самару, так как там проживали родители его жены Фрумы Ефимовны.

В 1949 году в Куйбышеве была произведена эксгумация останков Щорса. 10 июля 1949 года в торжественной обстановке прах Щорса перезахоронили на Куйбышевском городском кладбище. Тело было обнаружено хорошо сохранившимся, практически нетленным, хотя и пролежало в гробу 30 лет. Объясняется это тем, что когда в 1919 году Щорса хоронили, тело его было предварительно набальзамировано, вымочено в крутом растворе поваренной соли и помещено в запаянный цинковый гроб. К 1954 году, когда отмечался трёхсотлетний юбилей воссоединения России и Украины, на могиле был установлен гранитный обелиск. Архитектор — Алексей Моргун, скульптор — Алексей Фролов[7].

Исследования гибели

Официальная версия о том, что Щорс погиб в бою от пули петлюровского пулемётчика, с началом «оттепели» 1960-х годов стала подвергаться критике.

Первоначально исследователи инкриминировали убийство командира Ивану Дубовому, который в годы Гражданской войны был заместителем Николая Щорса в 44-й дивизии. В сборнике 1935 года «Легендарный начдив» помещено свидетельство Ивана Дубового:
«Противник открыл сильный пулемётный огонь и, особенно помню, проявлял „лихость“ один пулемёт у железнодорожной будки… Щорс взял бинокль и начал смотреть туда, откуда шёл пулемётный огонь. Но прошло мгновение, и бинокль из рук Щорса упал на землю, голова Щорса тоже…».
Голову смертельно раненного Щорса бинтовал Дубовой. Щорс умер у него на руках. «Пуля вошла спереди, — пишет Дубовой, — и вышла сзади», хотя он не мог не знать, что входное пулевое отверстие меньше выходного. Когда медсестра Богунского полка Анна Розенблюм хотела сменить первую, весьма поспешную повязку на голове уже мёртвого Щорса на более аккуратную, Дубовой не разрешил. По распоряжению Дубового тело Щорса без медицинского освидетельствования отправили для захоронения за полторы тысячи верст в Россию, в Самару. Свидетелем гибели Щорса был не только Дубовой. Рядом находились командир Богунского полка Казимир Квятек и уполномоченный реввоенсовета 12-й армии Павел Танхиль-Танхилевич, посланный с инспекцией членом РВС 12-й армии Семёном Араловым.

Вероятным исполнителем убийства красного командира называется Павел Самуилович Танхиль-Танхилевич, а возможным заказчиком — Семён Аралов, у которого с Щорсом были натянутые отношения[8][9]. Танхиль-Танхилевичу было двадцать шесть лет, родился он в Одессе, закончил гимназию, разговаривал по-французски и по-немецки. Летом 1919 года стал политическим инспектором Реввоенсовета 12-й армии. Через два месяца после гибели Щорса он уехал с Украины и прибыл на Южный фронт в качестве старшего цензора-контролёра Военно-цензурного отдела Реввоенсовета 10-й армии.

Эксгумация тела, произведённая в 1949 году в Куйбышеве при перезахоронении, подтвердила, что Николай Щорс был убит с близкого расстояния выстрелом в затылок (анализ данных эксгумации происходил уже после смерти Сталина, с санкции Хрущёва)К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2743 дня].

27 июля 1919 без суда и следствия был расстрелян комбриг 44-й дивизии Антон Богунский, поддержавший восстание на Украине под лозунгом советов, но против большевистского правительства. 11 августа 1919 под Ровно, во время мятежа, при невыясненных обстоятельствах, был убит щорсовец Тимофей Черняк, командир Новгород-Северской бригады. 21 августа 1919 года в Житомире внезапно умер Василий Боженко, командир Таращанской бригады (по некоторым данным — был отравлен[10], по официальной версии — умер от воспаления лёгких). Все они были ближайшими сподвижниками Николая Щорса.

Семья

Жена — Ростова-Щорс, Фрума Ефимовна (данных о регистрации брака не имеется).
Дочь — Валентина Николаевна Щорс, замужем за физиком-теоретиком И. М. Халатниковым.

Память

Шёл отряд по берегу,
Шёл издалека.
Шёл под красным знаменем
Командир полка.

Голова обвязана,
Кровь на рукаве,
След кровавый стелется
По сырой траве.

С гетманом, с Петлюрою
Мы дрались не раз,
Немцы с гайдамаками
Окружили нас.

Хлопцы, чьи вы будете?
Кто вас в бой ведёт?
Кто под красным знаменем
Раненый идёт?

Мы сыны батрацкие,
Мы за новый мир.
Щорс идёт под знаменем,
Красный командир.

Закалялись смолоду,
Честь нам дорога.
Мы прорвёмся к Виннице
На спине врага.

Шёл отряд по берегу,
Шёл издалека.
Шёл под красным знаменем
Командир полка.

Слышен топот конницы,
Смолкли голоса,
Солнце книзу клонится,
Падает роса.

После распада Советского Союза российская рок-группа «Манго-Манго» исполнила «Песню о Щорсе» [webkind.ru/text/1304189_14749902p990630583_text_pesni_shhors.html с изменённым текстом].

Напишите отзыв о статье "Щорс, Николай Александрович"

Примечания

  1. По некоторым данным ([militera.lib.ru/h/antonov-ovseenko_va01/index.html В. Антонов–Овсеенко «Записки о гражданской войне», том 3, глава 7, страница 158]), последний чин Щорса в «старой» армииштабс-капитан.
  2. Фесенко А. П. «Щорса вы знаете?» // Вопросы истории. — 1989. — № 12. — С. 171.
  3. Щорс Николай Александрович — статья из Большой советской энциклопедии.
  4. Русский Инвалид 1917 г. № 148. Приказ по ВВ № 689 1917
  5. [www.poltava.pl.ua/opinion/181/ Кто и за что убил Николая Щорса?]
  6. В. Антонов-Овсеенко. «Записки о Гражданской войне». Том третий. Государственное военное издательство, М., 1932.
  7. [retrofonoteka.ru/sovarch/shors/index.htm Песня о Щорсе. Из истории памятника на месте захоронения легендарного комдива], Виртуальная Ретро Фонотека
  8. [gazeta.zn.ua/SOCIETY/tainstvennyy_vystrel.html Шлаен А. Таинственный выстрел // Зеркало недели. — № 33. — 21—27 августа 1999.]
  9. [www.specnaz.ru/articles/169/8/1234.htm Евдокимов П. «Кровь на рукаве». Кто убил Николая Щорса? // Спецназ России. — № 12 (63), декабрь 2001.]
  10. [www.radimich.narod.ru/history2_6.1.htm Документальная повесть о «загадочной» гибели Николая Щорса]
  11. [e-libra.ru/read/207144-vozhdi-i-spodvizhniki-slezhka.-ogovory.-travlya.html Николай Зенькович. Вожди и сподвижники.]
  12. [www.belregion.ru/region/districts/gorod/ Белгород]
  13. [www.zdsamara.ru/memorial/ Самара. Мемориальные объекты.]
  14. Постановлением № 4468 от 12 мая 2016 года Верховная Рада Украины приняла решение о переименовании города Щорс и возвратила ему историческое название — Сновск.
  15. [ukranews.com/ru/news/ukraine/2011/07/14/48251 В 2011 году улица Щорса киевскими властями названа именем Коновальца]
  16. [vesti-ukr.com/odessa/151033-v-chest-kogo-pereimenovali-ulicy-odessy В мае 2016 года улица Щорса в Одессе была переименована и названа именем пианиста Святослава Рихтера.]
  17. [www.segodnya.ua/criminal/neizvestnye-sbrosili-byusty-shchorsu-i-kropivyanskomu-na-allee-geroev-v-chernigove-mvd-608897.html Неизвестные сбросили бюсты Щорсу и Крапивянскому на Аллее Героев в Чернигове]
  18. [sovmusic.ru/download.php?fname=pesnya22 SovMusic.ru — Песня о Щорсе]

Библиография

  • Дубовой И. Н. [elibrary.gopb.ru/reader/index.php?r=view&idbook=528068&basename=OldBook Мои воспоминания о Щорсе]. — К.: На варті, 1935.
  • Карпенко В. Щорс, М., 1974.
  • Гражданская война на Украине 1918—1920. Сб. документов и материалов. Т. 1 (кн. 1) — 2. Киев, 1967.
  • Петровский Д. В. "Повесть о полках Богунском и Таращанском " - М.: "Советский писатель", 1955.
  • Бовтунов А. Т. Узел славянской дружбы. Очерк о коллективах предприятий Унечского железнодорожного узла. Издательство Клинцовской типографии, 1998. 307 с.
  • Юлий Ким, [magazines.russ.ru/continent/2003/117/kim8.html Три рассказа из цикла «Однажды Михайлов…»] // «Континент» 2003, № 117
  • Ю. Сафонов. [www.radimich.narod.ru/history2_6.1.htm Документальная повесть о «загадочной» гибели Николая Щорса]// «Ленинское знамя» (сейчас «Унечская газета») № 95—111 за 1991 год.
  • [infoglaz.ru/?p=39180 Кто убил легендарного комдива Николая Щорса?]

Ссылки

  • [schors.ru.gg/Schors-N-.--A-.-.htm Биография Щорса на сайте города Щорс]  (укр.)
  • Щорс Николай Александрович — статья из Большой советской энциклопедии.
  • [www.istor-44gsd.ru/Html/person_1.html#schors Щорс Николай Александрович.]
  • [www.istor-44gsd.ru/Html/Print/Sudmedekspert.html Гимпельсон Е. А., Пономарёв Е. В. А были ли убийцы? Тайна гибели легендарного начдива Н. А. Щорса: взгляд сквозь годы.]
  • [www.istor-44gsd.ru/Html/Artikel/art_19-otv_Gimp.php Петриковский С. Р. Ответ на статью «А были ли убийцы?».]

Отрывок, характеризующий Щорс, Николай Александрович

– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.