Щукин, Степан Семёнович

Степан Семёнович Щукин
Автопортрет. 1785
Дата рождения:	1754(1754)
Место рождения:	Санкт-Петербург
Дата смерти:	10 октября 1828(1828-10-10)
Место смерти:	Санкт-Петербург
Подданство:	Российская империя Российская империя
Жанр:	Живопись
Стиль:	Романтизм
Звания:	профессор
Работы на Викискладе

Степа́н Семёнович Щу́кин (1754 — 10 октября 1828) — русский живописец, мастер портрета, профессор Императорской Академии Художеств.

Биография

Степан Щукин обучался искусству рисования сперва у Дмитрия Левицкого в Императорской академии художеств, а в 1782 году был отправлен для самосовершенствования за границу.

В 1786 году он вернулся из Парижа в Санкт-Петербург, а через два года назначен был преподавателем портретного живописного класса. За исполненный по поручению Академии портрет её адъюнкт-ректора Юрия Матвеевича Фельтена в 1786 году получил звание кандидата в академики и в следующем году за портрет императора Павла I во весь рост признан академиком.

В январе 1803 года Щукин был назначен советником Академии и в том же году временно занимал должность конференц-секретаря. Незадолго до смерти он получил звание старшего советника. Умер он 10 октября 1828 года.

Кроме вышеупомянутых портретов, Щукин нарисовал портрет профессора архитектуры А. Д. Захарова, портрет неизвестной дамы, портрет священника.

Среди его учеников были Василий Тропинин и Александр Варнек.

Литература

• Щукин, Степан Семенович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Щукин, Степан Семенович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.

Отрывок, характеризующий Щукин, Степан Семёнович

«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…