Эберхард II (герцог Вюртемберга)
| Эберхард II | ||
| ||
|---|---|---|
Эберхард II (нем. Eberhard II; предположительно 1 февраля 1447, Вайблинген — 17 февраля 1504, Линденфельс) — граф Вюртемберг-Штутгарта в 1480—1482 годах (под именем Эберхард VI), второй герцог Вюртембергский в 1496—1498 годах, двоюродный брат Эберхарда V (I) Бородатого[1].
Был человеком ограниченного ума, порочным, деспотичным, и Эберхард Бородатый назначил своему преемнику регента, хотя тому было около 50 лет. Однако Эберхард II захватил правление, окружил себя ничтожными людьми и вызвал всеобщее недовольство.
Своеволие герцога было настолько велико, что в 1498 году в Штутгарте был созван сейм, восстановивший регентство. Тогда Эберхард II вместе с казной бежал в Ульм. Сейм объявил, что отказывается подчиняться ему. Император одобрил это постановление, и Эберхард II вынужден был подписать акт отречения и обязался никогда не возвращаться в Вюртемберг. Ему была назначена пенсия, и он уехал к своему родственнику, пфальцграфу Филиппу[1].
Напишите отзыв о статье "Эберхард II (герцог Вюртемберга)"
Примечания
- ↑ 1 2 Эбергард II, герцог вюртембергский // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
|
Это заготовка статьи по истории Германии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Эберхард II (герцог Вюртемберга)
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.
Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
