Эвакуация населения Финской Карелии
Эвакуация населения Финской Карелии — проведённое в ноябре—декабре 1939 года принудительное перемещение населения Карельского перешейка, Северного Приладожья, крупных городов Выборг и Сортавала и других территорий, потенциально способных стать прифронтовыми, в глубь страны. Было эвакуировано 422 тысячи человек, что составило примерно 12 % населения Финляндии[1][2].
Предыстория
Массовое переселение жителей началось во время советско-финских войн 1919—1922 годов, когда после подавления антисоветского восстания около 30 тысяч человек финно-карельского населения переселилось в Финляндию[3][4].
Ход событий
Эвакуация проходила в сложных зимних условиях и за короткое время. Иногда это приводило к панике и жители были вынуждены зарезать домашний скот. Кроме того, скот погибал в пути. Из некоторых деревень женщины, старики и дети отправились ещё во второй половине ноября, но основная часть собралась в период с 29 ноября по 4 декабря. В это же время навстречу по дорогам двигались финские войска. Большая часть эвакуирующихся собиралась в крупных общественных зданиях, таких как школы или магазины, где можно было переночевать, и дожидалась погрузки на машины, но многим приходилось передвигаться пешком или на лошадях. С собой можно было взять самые необходимые личные вещи и еду на три дня. Детям требовалось носить на шее бирки с именем, выучить дату и место рождения и имена своих отцов и матерей, что не всегда соблюдалось.
Перегонщики скота должны были заботиться о кормлении и дойке и искать сено и зерно. На ночёвку скот загонялся в сараи и коровники. Население ночевало в школах в Уймахарью и в Калтимо, в частных домах и церкви Эно. Поддержку оказывали отряды самообороны, общества Лотта и Мартта. На станциях люди грузились в вагоны для скота, в которых были по стенкам лавки и скамейки, а в центре — печка и дрова. На вагон было два оцинкованных ведра — одно с питьевой водой, второе для естественных нужд. Для освещения имелось в наличии несколько свечей. Так люди добирались до места назначения по маршруту Калтимо — Контомяки — Иисалми. Из-за бомбёжек и воздушных тревог продвижение было медленным и длилось более двух суток[5][6][7].
Около 180 тысяч человек вернулось на прежнее место жительства после 1941 года, когда территория Карельского перешейка и Северного Приладожья была занята финскими войсками в ходе советско-финской войны. Однако они были вынуждены повторно эвакуироваться перед тем, как в июне 1944 года эти территории вновь отошли к СССР[6].
Парижский мирный договор 1947 года окончательно подтвердил присоединение этих территорий к СССР. Эвакуированное население было расселено во внутренних районах Финляндии. Общее количество переселенцев с 1939 по 1944 год составило 450 тысяч человек[8][9].
Последствия
Расселение и обеспечение огромного количества людей создало большие социальные проблемы в Финляндии. Их решение привело к созданию эффективной социальной службы, помощь переселенцам со стороны других граждан сплотила общество. Кроме того, после войны переселенцы оказались востребованной рабочей силой. Решение квартирного вопроса подтолкнуло развитие строительства и помогло поднять экономику Финляндии в целом.
См. также
Напишите отзыв о статье "Эвакуация населения Финской Карелии"
Примечания
- ↑ (фин.) Tiainen 1989
- ↑ (фин.) Suomi kautta aikojen. s.438 ISBN 951-8933-60-X
- ↑ (фин.) Toivo Nygård. Itä-Karjalasta Suomeen 1917—1922 tulleet pakolaiset, Suomen Sukututkimusseura www.genealogia.fi. Luettu 8.11. 2006
- ↑ (фин.) Suomi kautta aikojen. s.377 ISBN 951-8933-60-X
- ↑ (фин.) [www.veteraanienperinto.fi/suomi/Kertomukset/siviili/talvisota/talvisodan_evakuoinnit.htm Talvisodan evakuoinnit]
- ↑ 1 2 (фин.) [www.joensuu.fi/mekri/sotahistoria/evakko.htm Evakuointi]
- ↑ [www.kurkijoki.fi/dia/p4_p5/hp4_p5.html «Kurkijoki in pictures»]
- ↑ Suomi kautta aikojen. s.453 ISBN 951-8933-60-X
- ↑ [www.migrationinstitute.fi/index.php Siirtolaisuusinstituutti — Institute of Migration]
Ссылки
- [terijoki.spb.ru/history/templ.php?page=evac1939-2&lang=ru Эвакуация населения. Из книги «Терийоки — Хейнола. Эвакуация 1939 года»]
Отрывок, характеризующий Эвакуация населения Финской Карелии
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
