Клейст, Эвальд Юрген фон

Эвальд Юрген фон Клейст

нем. Ewald Georg von Kleist

Эвальд Юрген фон Клейст (нем. Ewald Georg von Kleist; 10 июня 1700, Вицево, Тыхово, Польша — 11 декабря 1748, Кошалин, Польша) — немецкий юрист, лютеранский клирик (чтец), физик.

Биография

Представитель рода фон Клейстов, родился в деревне Вицево гмины Тыхово на северо-западе Польши. Изучал юриспруденцию в университетах Лейпцига и Лейдена, и, возможно, обучение во втором и влияние Вильгельма Гравезанда пробудило его интерес к электричеству. В 1722—1745 годах был старшим священником собора в Каммине Королевства Пруссия (сейчас — Камень-Поморский, Польша), после чего стал президентом королевского суда справедливости в Кошалине.

11 октября 1745 года Клейст самостоятельно изобрёл «медицинскую банку», которая может хранить электрический заряд в больших количествах. В конце 1745 года он сообщил о своем открытии группе немецких учёных, и эта новость была передана в Лейденский университет, где была тщательно исследована. Изобретение стало более известно как «лейденская банка» благодаря труду Питера ван Мушенбрука.

Ссылки

• [www.v-kleist.com/FG/Muttrin/fg0220.htm Биография на сайте семьи Клейстов] (нем.)
• Eugen Lommel. Kleist, Ewald Jürgen von // Allgemeine Deutsche Biographie (ADB). — Bd. 16. — Lpz.: Duncker & Humblot, 1882. — S. 112—113. (нем.)

Отрывок, характеризующий Клейст, Эвальд Юрген фон

Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.