Эванджелисти, Валерио

Валерио Эванджелисти
Valerio Evangelisti
Род деятельности:	прозаик
Жанр:	роман, рассказ, эссе, сценарий
Язык произведений:	итальянский

Валерио Эванджелисти (итал. Valerio Evangelisti, Болонья, 20 июня 1952 года) — итальянский писатель.

Биография

Валерио Эванджелисти родился в Болонье 20 июня 1952 года, получил высшее образование (изучал политологию), специализировался на политической истории. Занимался наукой до 1990 года, когда перешёл на государственную службу в Министерстве финансов.

Является автором пяти книг, включавших порядка сорока исторических эссе. В 1994 году издал свой первый роман — «Николас Эймерих, инквизитор» (Nicolas Eymerich, inquisitore), который получил премию «Урания» (Premio Urania). Книга положила начало циклу о реально существовавшем испанском инквизиторе XIV века. В 1999 году вышла серия в трёх книгах «Маг» (Magus) о Нострадамусе, переведённая на несколько языков, в том числе на русский (книги вышли в издательствах «Эксмо» и «Домино» в переводе О. И. Егоровой). В 1998—2003 годах опубликованы рассказ и цикл романов о мексиканском стрелке на Диком Западе США по прозвищу Пантера.

В 1998 году Эванджелисти получил «Премию Эйфелевой башни за научную фантастику» (Prix Tour Eiffel de science-fiction), а в 1999 — французскую литературную премию «Гран-при l’Imaginaire» ( Grand prix de l’Imaginaire) за серию романов об Эймерихе.

В 2000 году победил на конкурсе радиопрограмм Prix Italia, занялся написанием сценариев для радио, кино, телевидения и комиксов.

В 2001 году участвовал в делегации итальянских писателей на парижской книжной выставке (Salon du livre de Paris).

В 2007 году написал предисловие к книге итальянского фантаста и литературного критика Роберто Куалья о терактах 11 сентября 2001 года, в котором выразил сомнение в истинности официальной версии событий и сравнил её с позицией властей в вопросе признания реальности НЛО, один из которых Эванджелисти сам наблюдал в 1966 году над Болоньей.

В течение двадцати лет издаёт «журнал истории общественного антагонизма» — «Progetto Memoria — Rivista di storia dell’antagonismo sociale», в настоящее время также занимается изданием «Carmilla» (посвящено фантастике и политике), сотрудничает с французским изданием Le Monde Diplomatique. Возглавляет Исторический архив новых левых имени Марко Пецци (Archivio Storico della Nuova Sinistra «Marco Pezzi») в Болонье.

Итальянский писатель и журналист Джанфранко Де Туррис подверг критике статью Эванджелисти в Le Monde Diplomatique за октябрь 2001 года, обвинив автора в создании искажённого негативного образа Италии с ультралевых политических позиций и преувеличении угрозы возрождения фашизма в этой стране (Де Туррис также утверждает, что упомянутая статья в полном виде была опубликована только во французском издании, а её итальянская версия отредактирована при переводе Il Manifesto).

В творчестве Эванджелисти нашла отражение его приверженность музыке heavy metal. Примером такого влияния принято считать сборник фантастических рассказов «Кричащий металл» (it:Metallo urlante): рассказы носят названия известных групп Venom, Pantera, Sepultura и Metallica, хотя повествование не имеет к ним прямого отношения (время действия охватывает период от XIV века до будущего). Главным действующим лицом Venom является инквизитор Николас Эймерих, Pantera — мексиканский стрелок на Диком Западе, носящий это прозвище.

Циклы романов

Цикл об Эймерихе

• «Николас Эймерих, инквизитор» (it:Nicolas Eymerich, inquisitore), Mondadori, 1994.
• «Цепи Эймериха» (it:Le catene di Eymerich), Mondadori, 1995.
• «Тайна инквизитора Эймериха» (it:Il mistero dell'inquisitore Eymerich), Mondadori, 1996.
• «Тело и кровь Эймериха» (it:Il corpo e il sangue di Eymerich), Mondadori, 1996.
• «Керудек» (it:Cherudek), Mondadori, 1997.
• «Пикатрикс. Лестница в ад» (it:Picatrix. La scala per l'inferno), Mondadori, 1998.
• «Замок Эймериха» (it:Il castello di Eymerich), Mondadori, 2001.
• «Mater Terribilis» (it:Mater Terribilis, Mondadori, 2002.
• «Зал великанов» (La Sala dei Giganti), Mondadori, 2006.
• «Свет Ориона» (it:La luce di Orione), Mondadori, 2007.
• «Rex tremendae maiestatis» (it:Rex tremendae maiestatis), Mondadori, 2010.

Цикл о Пантере

• «Чёрный флаг» (Black Flag), Einaudi, 2002
• «Антрацит» (Antracite), Mondadori, 2003

Трилогия о Маге

• «Предзнаменование» (Il presagio). Mondadori, 1999
• «Обман» (L’inganno), Mondadori, 1999
• «Бездна» (L’abisso), Mondadori, 1999

Цикл об истории американских профсоюзов

• «Антрацит» (Antracite), Collana Strade blu, Mondadori, 2003.
• «Тот станет всем» (it:Noi saremo tutto), Mondadori, 2004
• «Один Большой Союз» (One Big Union), Mondadori, 2011

Мексиканский цикл

• «Огненное ожерелье» (it:Il collare di fuoco), Mondadori, 2005
• «Разорванное ожерелье» (it:Il collare spezzato), Mondadori, 2006

Пиратский цикл

• «Тортуга» (Tortuga), Mondadori, 2008.
• «Веракрус» (Veracruz), Mondadori, 2009.
• «Картахена» (Cartagena), Mondadori, 2012.

Цикл о крестьянском движении в Эмилии-Романье

• «Солнце грядущего» (it:Il sole dell'avvenire), Mondadori, 2013

Литература

• Chianese A. [books.google.it/books?id=M_v-aH6ywgcC&pg=PA25&lpg=PA25&dq=20+giugno+1952+valerio+evangelisti&source=bl&ots=yowgSOgyoH&sig=HMige74KYQBFLAp8oF_K9dbnxGk&hl=it&sa=X&ei=U-muU4mLIsjhywPyzoLADA&ved=0CEUQ6AEwBg#v=onepage&q=20%20giugno%201952%20valerio%20evangelisti&f=false L'anima dell'inquisitore. L'opera di Valerio Evangelisti]. — Editrice UNI Service, 2004. — 102 p. — ISBN 978-88-8885-907-1.
• De Turris G. [books.google.it/books?id=T1HqVyGEC4oC&pg=PA5&dq=valerio+evangelisti&hl=it&sa=X&ei=KO-uU9ETguXhBKv_gKgP&ved=0CDAQ6AEwATgo#v=onepage&q=valerio%20evangelisti&f=false Il drago in bottiglia. Mito, fantasia, esoterismo]. — Ibiskos Editrice Risolo, 2007. — 144 p. — ISBN 978-88-5460-188-8.
• Quaglia R. [books.google.it/books?id=dRyE6XYmuDoC&pg=PA23&dq=valerio+evangelisti&hl=it&sa=X&ei=KO-uU9ETguXhBKv_gKgP&ved=0CFoQ6AEwCDgo#v=onepage&q=valerio%20evangelisti&f=false Il mito dell'11 settembre e l'opzione dottor Stranamore]. — Roberto Quaglia, 2007. — Vol. 19. — 504 p. — ISBN 978-88-9027-751-1.

Ссылки

• [royallib.ru/author/evandgelisti_valerio.html Эванджелисти Валерио - все книги автора]. Романы о Маге online. Электронная библиотека RoyalLib.ru. Проверено 28 июня 2014.
• [www.eymerich.com Eymerich.com] (итал.). Sito Ufficiale di Valerio Evangelisti e dei suoi romanzi. Проверено 28 июня 2014.
• [www.treccani.it/enciclopedia/evangelisti/ Evangelisti] (итал.). Enciclopedie on line. Treccani. Проверено 28 июня 2014.

Отрывок, характеризующий Эванджелисти, Валерио

Что же бы делали Соня, граф и графиня, как бы они смотрели на слабую, тающую Наташу, ничего не предпринимая, ежели бы не было этих пилюль по часам, питья тепленького, куриной котлетки и всех подробностей жизни, предписанных доктором, соблюдать которые составляло занятие и утешение для окружающих? Чем строже и сложнее были эти правила, тем утешительнее было для окружающих дело. Как бы переносил граф болезнь своей любимой дочери, ежели бы он не знал, что ему стоила тысячи рублей болезнь Наташи и что он не пожалеет еще тысяч, чтобы сделать ей пользу: ежели бы он не знал, что, ежели она не поправится, он не пожалеет еще тысяч и повезет ее за границу и там сделает консилиумы; ежели бы он не имел возможности рассказывать подробности о том, как Метивье и Феллер не поняли, а Фриз понял, и Мудров еще лучше определил болезнь? Что бы делала графиня, ежели бы она не могла иногда ссориться с больной Наташей за то, что она не вполне соблюдает предписаний доктора?
– Эдак никогда не выздоровеешь, – говорила она, за досадой забывая свое горе, – ежели ты не будешь слушаться доктора и не вовремя принимать лекарство! Ведь нельзя шутить этим, когда у тебя может сделаться пневмония, – говорила графиня, и в произношении этого непонятного не для нее одной слова, она уже находила большое утешение. Что бы делала Соня, ежели бы у ней не было радостного сознания того, что она не раздевалась три ночи первое время для того, чтобы быть наготове исполнять в точности все предписания доктора, и что она теперь не спит ночи, для того чтобы не пропустить часы, в которые надо давать маловредные пилюли из золотой коробочки? Даже самой Наташе, которая хотя и говорила, что никакие лекарства не вылечат ее и что все это глупости, – и ей было радостно видеть, что для нее делали так много пожертвований, что ей надо было в известные часы принимать лекарства, и даже ей радостно было то, что она, пренебрегая исполнением предписанного, могла показывать, что она не верит в лечение и не дорожит своей жизнью.
Доктор ездил каждый день, щупал пульс, смотрел язык и, не обращая внимания на ее убитое лицо, шутил с ней. Но зато, когда он выходил в другую комнату, графиня поспешно выходила за ним, и он, принимая серьезный вид и покачивая задумчиво головой, говорил, что, хотя и есть опасность, он надеется на действие этого последнего лекарства, и что надо ждать и посмотреть; что болезнь больше нравственная, но…
Графиня, стараясь скрыть этот поступок от себя и от доктора, всовывала ему в руку золотой и всякий раз с успокоенным сердцем возвращалась к больной.
Признаки болезни Наташи состояли в том, что она мало ела, мало спала, кашляла и никогда не оживлялась. Доктора говорили, что больную нельзя оставлять без медицинской помощи, и поэтому в душном воздухе держали ее в городе. И лето 1812 года Ростовы не уезжали в деревню.
Несмотря на большое количество проглоченных пилюль, капель и порошков из баночек и коробочек, из которых madame Schoss, охотница до этих вещиц, собрала большую коллекцию, несмотря на отсутствие привычной деревенской жизни, молодость брала свое: горе Наташи начало покрываться слоем впечатлений прожитой жизни, оно перестало такой мучительной болью лежать ей на сердце, начинало становиться прошедшим, и Наташа стала физически оправляться.


Наташа была спокойнее, но не веселее. Она не только избегала всех внешних условий радости: балов, катанья, концертов, театра; но она ни разу не смеялась так, чтобы из за смеха ее не слышны были слезы. Она не могла петь. Как только начинала она смеяться или пробовала одна сама с собой петь, слезы душили ее: слезы раскаяния, слезы воспоминаний о том невозвратном, чистом времени; слезы досады, что так, задаром, погубила она свою молодую жизнь, которая могла бы быть так счастлива. Смех и пение особенно казались ей кощунством над ее горем. О кокетстве она и не думала ни раза; ей не приходилось даже воздерживаться. Она говорила и чувствовала, что в это время все мужчины были для нее совершенно то же, что шут Настасья Ивановна. Внутренний страж твердо воспрещал ей всякую радость. Да и не было в ней всех прежних интересов жизни из того девичьего, беззаботного, полного надежд склада жизни. Чаще и болезненнее всего вспоминала она осенние месяцы, охоту, дядюшку и святки, проведенные с Nicolas в Отрадном. Что бы она дала, чтобы возвратить хоть один день из того времени! Но уж это навсегда было кончено. Предчувствие не обманывало ее тогда, что то состояние свободы и открытости для всех радостей никогда уже не возвратится больше. Но жить надо было.
Ей отрадно было думать, что она не лучше, как она прежде думала, а хуже и гораздо хуже всех, всех, кто только есть на свете. Но этого мало было. Она знала это и спрашивала себя: «Что ж дальше?А дальше ничего не было. Не было никакой радости в жизни, а жизнь проходила. Наташа, видимо, старалась только никому не быть в тягость и никому не мешать, но для себя ей ничего не нужно было. Она удалялась от всех домашних, и только с братом Петей ей было легко. С ним она любила бывать больше, чем с другими; и иногда, когда была с ним с глазу на глаз, смеялась. Она почти не выезжала из дому и из приезжавших к ним рада была только одному Пьеру. Нельзя было нежнее, осторожнее и вместе с тем серьезнее обращаться, чем обращался с нею граф Безухов. Наташа Осссознательно чувствовала эту нежность обращения и потому находила большое удовольствие в его обществе. Но она даже не была благодарна ему за его нежность; ничто хорошее со стороны Пьера не казалось ей усилием. Пьеру, казалось, так естественно быть добрым со всеми, что не было никакой заслуги в его доброте. Иногда Наташа замечала смущение и неловкость Пьера в ее присутствии, в особенности, когда он хотел сделать для нее что нибудь приятное или когда он боялся, чтобы что нибудь в разговоре не навело Наташу на тяжелые воспоминания. Она замечала это и приписывала это его общей доброте и застенчивости, которая, по ее понятиям, таковая же, как с нею, должна была быть и со всеми. После тех нечаянных слов о том, что, ежели бы он был свободен, он на коленях бы просил ее руки и любви, сказанных в минуту такого сильного волнения для нее, Пьер никогда не говорил ничего о своих чувствах к Наташе; и для нее было очевидно, что те слова, тогда так утешившие ее, были сказаны, как говорятся всякие бессмысленные слова для утешения плачущего ребенка. Не оттого, что Пьер был женатый человек, но оттого, что Наташа чувствовала между собою и им в высшей степени ту силу нравственных преград – отсутствие которой она чувствовала с Kyрагиным, – ей никогда в голову не приходило, чтобы из ее отношений с Пьером могла выйти не только любовь с ее или, еще менее, с его стороны, но даже и тот род нежной, признающей себя, поэтической дружбы между мужчиной и женщиной, которой она знала несколько примеров.
В конце Петровского поста Аграфена Ивановна Белова, отрадненская соседка Ростовых, приехала в Москву поклониться московским угодникам. Она предложила Наташе говеть, и Наташа с радостью ухватилась за эту мысль. Несмотря на запрещение доктора выходить рано утром, Наташа настояла на том, чтобы говеть, и говеть не так, как говели обыкновенно в доме Ростовых, то есть отслушать на дому три службы, а чтобы говеть так, как говела Аграфена Ивановна, то есть всю неделю, не пропуская ни одной вечерни, обедни или заутрени.