Джонс, Ивен

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Эван Джонс»)
Перейти к: навигация, поиск
Ивен Джонс
Evan Jones
Дата рождения:

1 апреля 1976(1976-04-01) (48 лет)

Место рождения:

Колледж Стейшен

Гражданство:

США США

Профессия:

актёр

Карьера:

1998 — наст. время

Иве́н Джо́нс (англ. Evan Jones) — американский актёр.

Джонс родился в городе Колледж Стейшен, штат Техас (США). Некоторое время Джонс провёл в Южной Каролине, где во время учёбы в колледже участвовал в школьных спектаклях. С надеждой получить лучшие роли, начинающий актёр переехал в Лос-Анджелес, где начал сниматься в рекламных роликах и телевизионных шоу.

Его первой серьёзной работой стала роль в телесериале On the Line (1998). За ней последовали небольшие роли в сериалах «Полицейские на велосипедах» (Pacific Blue), «Счастье» (Felicity), «Крутой Уокер: правосудие по-техасски». Джонс также занимался озвучиванием фильмов. В 2002 году актёр снялся в фильме ужасов «Артефакт», за ним последовала одна из самых значительных ролей в его карьере — в фильме «8 миля» с Эминемом в главной роли. В 2004 году вышли фильмы «Мистер 3000» и «Последний кадр». Джонс также снимался в фильмах «Морпехи» (2005), «Дорога к славе» (2006), «Спасительный рассвет» (2006), «Везунчик» (Lucky You, 2007), «Книга Илая», «Зеркала 2» (2010), «Миллион способов потерять голову» (A Million Ways to Die in the West, 2014) и др.





Фильмография

Фильмы

Телесериалы

Напишите отзыв о статье "Джонс, Ивен"

Ссылки


Отрывок, характеризующий Джонс, Ивен

– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.