Эварестов, Роберт Александрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Роберт Александрович Эварестов
Дата рождения:

23 июля 1937(1937-07-23) (86 лет)

Страна:

СССР СССРРоссия Россия

Научная сфера:

квантовая химия твёрдого тела

Место работы:

СПбГУ

Альма-матер:

ЛГУ

Награды и премии:

Ро́берт Алекса́ндрович Эварестов (род. 23 июля 1937 года) — советский и российский ученый. Заведующий кафедрой квантовой химии Санкт-Петербургского государственного университета. Окончил ЛГУ (1960), доктор физико-математических наук, профессор; академик РАЕН (1992). В 1967—1990 — доцент, профессор ЛГУ; 1990—1994 — директор НИИ химии. Заслуженный деятель науки Российской Федерации (1998)[1]. Награждён медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени (2010)[2] и большой медалью Латвийской академии наук (2007). Дважды лауреат университетской премии за лучшие научные труды (1982 г., 2005 г.). Является иностранным членом Академии наук Латвии (2003), Гумбольдтовским профессором (1998).

Опубликовал свыше 200 научных работ (в том числе более 100 — в престижных международных научных изданиях) и 6 монографий. Среди них — написанная по заказу немецкого издательства Springer и вышедшая в двух изданиях монография[3] (R. A. Evarestov, V. P. Smirnov, Springer Verlag, 1993, 1997).

Напишите отзыв о статье "Эварестов, Роберт Александрович"



Примечания

  1. [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1129523 Указ Президента Российской Федерации от 30 июня 1998 года № 738]
  2. [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1046030 Указ Президента Российской Федерации от 9 января 2010 года № 33]
  3. [books.google.de/books?id=80gsAAAAYAAJ «Site Symmetry in Crystals: Theory and Applications»]

Ссылки

  • [quant.chem.spbu.ru/ru/user/3 Персональная страница]
  • [www.spbu.ru/faces/professors/chimic/evarestov/ Страница на сайте Санкт-Петербургского государственного университета]

Отрывок, характеризующий Эварестов, Роберт Александрович

Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.


Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.