Эверглейдс (национальный парк)

</tt>

</tt>

</tt>

Национальный парк Эверглейдс
Категория МСОП — Ib (Территория дикой природы)
25°19′00″ с. ш. 80°56′00″ з. д.25.31667° с. ш. 80.93333° з. д. / 25.31667; -80.93333
Расположение	Флорида
Страна	США США
Ближайший город	Флорида-Сити
Площадь	6104,84 км²
Дата основания	6 декабря 1947 года
Посещаемость	954 022 (2006)
Управляющая организация	Служба национальных парков США
Национальный парк Эверглейдс

Национальный парк Эверглейдс (англ. Everglades National Park) занимает южную часть субтропической болотистой местности Эверглейдс к югу от туристической тропы Тамайами в американском штате Флорида, но представляет только 20 % её территории. Территория парка составляет 6,105 км² и включена в список Всемирного Наследия ЮНЕСКО. Единственной автомобильной дорогой, ведущей к основной территории парка, является дорога № 9336, берущая своё начало в городе Флорида-Сити к югу от Майами и идущая в сторону центра и палаточного лагеря Фламинго. За исключением главного центра для посетителей и небольшого штата сотрудников, в парке отсутствует какая-либо хозяйственная деятельность и 5,246 км² парка считаются зоной абсолютно дикой природы, получившей имя известной защитницы природы и писательницы Марджори Дуглас (Marjory Stoneman Douglas). Территория получила статус национального парка 30 мая 1934 года, но фактически стала парком только 6 декабря 1947 года. 26 октября 1976 года территория парка была объявлена ЮНЕСКО международным биосферным заповедником, а 10 ноября 1978 года большая часть парка была объявлена «территорией дикой природы» (англ. wilderness area). К 2003 году дикая природа стала занимать 5,247 км², что составляет примерно 86 % всего парка. 24 октября 1979 года парк был внесён в список Всемирного Наследия ЮНЕСКО, а 4 июня 1987 года объявлен «заболоченной территорией международного значения». Однако, в 1993 году он был обозначен в списке «Всемирного Наследия», которому угрожает опасность. На территории парка имеется ряд автомобильных и пеших маршрутов, самым известным из которых считается Анхинга-Трейл (англ. Anhinga Trail), который позволяет с близкого расстояния наблюдать таких диких птиц как больших голубых цапель (Ardea herodias), американских змеешеек (Anhinga anhinga) и ушастых бакланов (Phalacrocorax auritus), а также американских аллигаторов. Птицы часто усаживаются на перила дощатых помостов, по которым проходит маршрут. В парке большое количество комаров, и в летнее время они могут причинить определённые неудобства, даже при наличии репеллента.

В октябре 2005 года через южную оконечность Флориды прошёл ураган Уилма, произведя значительные разрушения в парке. Основной ущерб был нанесён району Фламинго. Центр помощи туристам, охотничий домик, ресторан и магазин были разрушены, а территория парка закрыта для посетителей без сопровождения местных служащих рейнджеров. 14 марта 2006 года магазин, центр для посетителей и лодочные причалы были снова открыты.

География

Национальный парк Эверглейдс окружён сельскохозяйственными и урбанизированными территориями Майами, Хоумстед и Флорида-Сити на востоке, Флоридским проливом и островами Флорида-Кис на юге, Мексиканским заливом на востоке и национальным заповедником Биг-Кипресс (англ. Big Cypress National Preserve) на севере. Заповедник Биг-Кипресс напоминает парк, но по площади в два раза меньше его.

В юго-восточной части парка, к западу от городов Хоумстед и Флорида-Сити находится главная резиденция парка, Центр для посетителей имени Эрнеста Ф. Коя (англ. Earnest F. Coe Visitor Center). Примерно в 6 км к западу от резиденции расположен другой центр, Ройял-Палм (Royal Palm). Оба туристических центра, а также образовательный центр Хидден-Лейк (англ. Hidden Lake Education) и центр Дэниел-Бёрд (англ. Daniel Beard Centers) в нескольких километрак к западу находятся в сосновом лесу. От Ройял-Палм в сторону Флоридской бухты (Florida Bay) тянется Тейлорская трясина (Taylor Slough). В 6 километрах к западу от Ройял-Палм по дороге № 9336 в сосновом лесу находится кемпинг Лонг-Пайн-Ки (Long Pine Key). Ещё в 6 километрах на запад находится обзорная площадка Pa-hay-okee Overlook, откуда открывается хороший вид на север.

Далее на юг дорога ведёт через кипарисовое болото. Сразу за болотом, в 12 милях от резиденции проложена туристическая тропа Махагони-хэммок (Mahogany Hammock), уходящая в глубину леса. Ещё южнее, дорога проходит через прибрежное мангровое болото. В мангровых зарослях спрятаны сотни маленьких озёр и речек, которые впадают во Флоридский пролив. Болотистые устья в этом месте — это единственное место в США, где встречаются, хотя и редко, острорылые крокодилы (Crocodylus acutus).Здесь также можно увидеть американских ламантинов, или морских коров (Trichechus manatus), которые часто греются на поверхности воды в прохладные осенние утренние часы. В конце дороги № 9336 имеется центр Фламинго, самый дальний на юге парка. Он расположен на засушливой прибрежной степной территории и расположен к северу от Флоридского залива. Тропы от центра Фламинго идут на запад на мыс Сэйбл (Cape Sable) — самую юго-западную оконечность Флориды. Также от этого центра начинается 160-километровый канал по дикой территории. К югу от центра имеется пункт проката каноэ, к северу дорога в центр Гулф-Коаст (англ. Gulf Coast Visitor Center). Центр Гулф-Коаст используется как для обслуживания посетителей парка, так и для обслуживания посетителей заповедника Биг-Кипресс.

В северной части парка наиболее заметным является центр Шарк-Велли (англ. Shark Valley Visitor Center). Здесь начинается и заканчивается дорога для автомобильного поезда, который возит туристов по 11-километровому кольцу к речке-трясине Шарк-Ривер (англ. Shark River Slough) — большому водному пресноводному потоку, берущему своё начало в озере Окичоби (Lake Okeechobee) на севере парка и впадающему в море на юго-западной оконечности Флориды. Поток на всём своём протяжении покрыт маленькими участками субтропического болотистого леса в которых живут местные млекопитающие и рептилии.

Когда говорят о природе Эверглейдс, по-видимому чаще всего представляют именно это место, так как в нём во все стороны видны бесконечные заросли меч-травы (Cladium jamaicense). Американские аллигаторы (Alligator mississippiensis) и переходящие вброд птицы часто появляются перед носом у посетителей, а иногда ленивые аллигаторы перекрывают дорогу. От реки автобус поворачивает на север к обзорной башне, откуда с 20-метровой высоты открывается вид на прерии в южной части парка.

История человека

Коренное население

Предполагают, что человек начал заселять южную часть Флориды более 10 тыс. (возможно, до 20 тыс.) лет назад, когда вследствие всемирного похолодания обращённое к Мексиканскому заливу побережье полуострова находилось приблизительно в 160 км к западу от настоящего. Климат региона был значительно более засушливым, обилие песка и сильные ветра способствовали образованию высоких барханов. Основу диеты живших в этих местах палеоиндейцев составляла крупная млекопитающая дичь: саблезубые кошки, трёхпалые ленивцы, очковые медведи. Около 6,5 тыс. лет назад началось глобальное потепление, последующее повышение уровня океана привело к постепенному увлажнению климата. Значительный климатический сдвиг около 5 тыс. лет назад привёл к образованию болотистой местности к югу от озера Окичоби, впоследствии получившей название Эверглейдс. Древние жители стали меньше времени тратить на поиски пресной воды, переходя от кочевого к оседлому образу жизни. Хорошо адаптированные к условиям жизни в пустыне млекопитающие вымерли либо были истреблены в результате интенсивной охоты, и рацион заметно сместился в сторону растительных кормов и продуктов моря. Несмотря на то, что в средний архаичный период (6000 — 3000 гг до н. э.) население полуострова уменьшилось, появились более совершенные орудия труда, изготовленные из известкового камня, рогов и костей: ножи, свёрла, скрёбла, шила и атлатли. В поздний архаичный период (3000 — 1000 гг до н. э.) горизонт грунтовых вод местами вышел на поверхность, и вокруг основных источников сформировались три родственные индейские культуры: Бель-Глейд (англ. Belle Glade culture), Калусахатчи (англ. Caloosahatchee culture) и Глейдс (англ. Glades culture).

Ко времени открытия Флориды испанским конкистадором Хуаном Понсе де Леоном в 1513 году её южную оконечность, где находится собственно парк, населяли два индейских племени: Текеста (культура Глейдс) и Калуса (культура Калусахатчи). Первые обитали на юго-востоке Флориды, где в устье реки Майами находилось основное поселение с одноимённым названием Текеста, вторые жили в юго-западной части полуострова; территория парка служила естественной границей между этими двумя племенами. В отличие от сконцентрированного в одном населённом пункте Текеста, Калуса имели около 30 деревень, разбросанных на побережье Мексиканского залива. Оба племени посещали Эверглейдс, однако из-за отсутствия в нём значимых источников пресной воды постоянных поселений в нём практически не образовывали. Сельское хозяйство в этой части Америки не развивалось; жители питались рыбой, креветками, охотились на некрупную дичь и собирали плоды диких растений. Основным материалом для изготовления орудий труда служил известняк, кроме того в ход шли дерево, кости и зубы животных. В качестве режущего инструмента использовали зубы акул, из заострённых стеблей тростника изготавливали копья и стрелы. На территории парка сохранилось несколько так называемых «кухонных куч» — мест, куда сбрасывали отходы хозяйственной деятельности; их исследование даёт археологам и антропологам представление о материалах и орудиях труда, которые были доступны древним жителям. Европейские первооткрыватели оценили численность индейцев Текеста в 800 человек и Калуса в 2000 человек; в настоящее время служба национальных парков говорит о примерно 20 тыс. жителей, с приходом европейцев обитавших в южной части Флориды.

Флора

На территории парка зарегистрировано более 2000 различных видов растений, как тропических, так и растущих в умеренном климате. Непохожие друг на друга природные биотопы, такие как мангровые прибрежные леса, пресноводные болота, низинные прерии, субтропический хэммок, кипарисовые купола и сосновое редколесье дают приют разным растениям и заметно друг от друга отличаются. Климат в парке более-менее равномерный, хотя сезоны делятся на влажный и сухой.

Среди мангровых зарослей стоит отметить виды красное мангровое дерево (Rhizophora mangle) с большими воздушными дугообразными корнями, чёрное мангровое дерево (Avicennia germinans), белое мангровое дерево (Laguncularia racemosa), конокарпус прямостоячий (Conocarpus erectus). На морском побережье можно встретить писцидиевое дерево (Piscidia piscipula), дерево махагони (Swietenia mahagony), кокколобу ягодоносную, или морской виноград (Coccoloba uvifera). В сосновом редколесье можно встретить сосну Эллиота (Pinus elliottii), лиродревесник спинозум (Citharexylum spinosum), дуб виргинский (Quercus virginiana), додонею клейкую (Dodonaea viscose), Guettarda scabra. Вдоль каналов и в кипарисовых куполах растут ива каролинская (Salix caroliniana), слива золотая (Chrysobalanus icaco), кипарис болотный (Taxodium distichum). Хэммок населяют сидероксилон вонючий (Sideroxylon foetidissimum), дуб виргинский (Quercus virginiana), евгения пахучая (Eugenia foetida), фикус золотистый (Ficus aurea), фикус лимонолистный (Ficus citrifolia), кокколоба разнолистная (Coccoloba diversifolia), мексиканская лаванда (Bursera simaruba), чернильное дерево (Exothea paniculata), симаруба сизая (Simarouba glauca). В прериях центральное место занимает высокая меч-трава (Cladium jamaicense).

В парке большое количество дикорастущих орхидей, среди них наиболее часто встречаются виды Encyclia tampensis, Epidendrum anceps, Epidendrum nocturnum, Epidendrum rigidum, Oeceoclades maculate, Cyrtopodium punctatum.

Кроме того, в парке встречаются эритрина североамериканская (Erythrina herbacea), рапанея пунктата (Rapanea punctata), Ardisia escallonioides, атласное дерево (Chrysophyllum oliviforme), анона обыкновенная (Annona glabra), Pithecellobium keyense, колючий ксерофитный кустарник Randia aculeata, евгения ахсиларис (Eugenia axillaris), ядовитое растение метопиум токсиферум (Metopium toxiferum), зантоксилум фагара (Zanthoxylum fagara), дикое кофе Colubrina arborescens, мыльное дерево, или сапиндус мыльнянка (Sapindus saponaria), Sideroxylon salicifolium, Trema micranthum, Ocotea coriacea, Tetrazygia bicolor, психотрия нервоза (Psychotria nervosa), восковник восконосный (Myrica cerifera), магнолия виргинская (Magnolia virginica), персея красная (Persea borbonia), Rhus copallinum, падуб Кассине (Ilex cassine), дикий тамаринд (Lysiloma latisiliquum), бакхарис (Baccharis glomeruliflora).

Фауна

Среди птиц можно отметить короткохвостого канюка (Buteo brachyurus), гладкоклювую кукушку (Crotophaga ani), карибского фламинго (Phoenicopterus ruber). Также в изобилии водятся цапли, лесные аисты (Mycteria americana), розовые колпицы (Platalea ajaja) и ибисы. Здесь же можно встретить пастушкового журавля (Aramus guarauna). Среди хищных птиц редкий вид общественный коршун-слизнеед (Rostrhamus sociabilis), часто встречающийся красноплечий канюк (Red-shouldered Hawk) и скопа (Pandion haliaetus).

Во топких местах флоридского залива можно наблюдать пеликанов, куликов (Charadrii) и крачковых (Sternidae).

Здесь также живут канадские речные выдры (Lontra canadensis), миссисипские аллигаторы и острорылые крокодилы, а также олени и редкая пума (Puma concolor). В этом парке единственное место, где крокодилы и аллигаторы сосуществуют вместе.

Галерея

• Crocnest.JPG

  Гнездо аллигатора

• American Purple Gallinule walking.jpg

  Малая султанка (Porphyrio martinica)

• Romalea microptera.jpg

  Romalea microptera

См. также

• Мангры Флориды

Литература

• Gannon, Michael, ed. The New History of Florida. — University Press of Florida, 1996. — 492 p. — ISBN 0-8130-1415-8.
• McCally, David. The Everglades: An Environmental History. — University Press of Florida, 2000. — 142 p. — ISBN 0813016487.
• Robertson, Jr. William. Everglades: The Park Story. — Florida National Parks & Monuments Association, Inc, 1989. — 63 p. — ISBN 0-945142-01-3.
• Tebeau, Charlton W. They Lived in the Park: The Story of Man in the Everglades National Park. — University of Miami Press, 1963. — 142 p.

Ссылки

Всемирное наследие ЮНЕСКО, объект № 76 [whc.unesco.org/ru/list/76 рус.] • [whc.unesco.org/en/list/76 англ.] • [whc.unesco.org/fr/list/76 фр.]

• Официальный сайт: [www.nps.gov/ever/ Everglades National Park]
• [www.floridamemory.com/PhotographicCollection/photo_exhibits/everglades.cfm The Everglades in the Time of Marjorie Stoneman Douglas] Фотовыставка, созданная the State Archives of Florida
• [www.everglades.national-park.com/ Национальный парк Эверглейдс]
• [www.evergladesplan.org/ The Comprehensive Everglades Restoration Plan (CERP)]
• [whc.unesco.org/pg.cfm?cid=31&id_site=76 Всемирное наследие ЮНЕСКО]
• [www.wilderness.net/index.cfm?fuse=NWPS&sec=wildView&wname=Marjory%20Stoneman%20Douglas%20Wilderness Зона дикой природы им. Марджори Дуглас]
• [www.orchis.ru/index.php?id=677 Орхидеи парка Эверглейдс]
• [www.olipi.com/nacionalnyj-park-everglejds/ Природа парка Эверглейдс]
• Native trees of South Florida. Seavey Field Guides. ISBN 1-892772-09-4

Отрывок, характеризующий Эверглейдс (национальный парк)

– И зачем родятся дети у таких людей, как вы? Ежели бы вы не были отец, я бы ни в чем не могла упрекнуть вас, – сказала Анна Павловна, задумчиво поднимая глаза.
– Je suis votre [Я ваш] верный раб, et a vous seule je puis l'avouer. Мои дети – ce sont les entraves de mon existence. [вам одним могу признаться. Мои дети – обуза моего существования.] – Он помолчал, выражая жестом свою покорность жестокой судьбе.
Анна Павловна задумалась.
– Вы никогда не думали о том, чтобы женить вашего блудного сына Анатоля? Говорят, – сказала она, – что старые девицы ont la manie des Marieiages. [имеют манию женить.] Я еще не чувствую за собою этой слабости, но у меня есть одна petite personne [маленькая особа], которая очень несчастлива с отцом, une parente a nous, une princesse [наша родственница, княжна] Болконская. – Князь Василий не отвечал, хотя с свойственною светским людям быстротой соображения и памяти показал движением головы, что он принял к соображению эти сведения.
– Нет, вы знаете ли, что этот Анатоль мне стоит 40.000 в год, – сказал он, видимо, не в силах удерживать печальный ход своих мыслей. Он помолчал.
– Что будет через пять лет, если это пойдет так? Voila l'avantage d'etre pere. [Вот выгода быть отцом.] Она богата, ваша княжна?
– Отец очень богат и скуп. Он живет в деревне. Знаете, этот известный князь Болконский, отставленный еще при покойном императоре и прозванный прусским королем. Он очень умный человек, но со странностями и тяжелый. La pauvre petite est malheureuse, comme les pierres. [Бедняжка несчастлива, как камни.] У нее брат, вот что недавно женился на Lise Мейнен, адъютант Кутузова. Он будет нынче у меня.
– Ecoutez, chere Annette, [Послушайте, милая Аннет,] – сказал князь, взяв вдруг свою собеседницу за руку и пригибая ее почему то книзу. – Arrangez moi cette affaire et je suis votre [Устройте мне это дело, и я навсегда ваш] вернейший раб a tout jamais pan , comme mon староста m'ecrit des [как пишет мне мой староста] донесенья: покой ер п!. Она хорошей фамилии и богата. Всё, что мне нужно.
И он с теми свободными и фамильярными, грациозными движениями, которые его отличали, взял за руку фрейлину, поцеловал ее и, поцеловав, помахал фрейлинскою рукой, развалившись на креслах и глядя в сторону.
– Attendez [Подождите], – сказала Анна Павловна, соображая. – Я нынче же поговорю Lise (la femme du jeune Болконский). [с Лизой (женой молодого Болконского).] И, может быть, это уладится. Ce sera dans votre famille, que je ferai mon apprentissage de vieille fille. [Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девки.]


Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus seduisante de Petersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге,], молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие.
– Вы не видали еще? или: – вы не знакомы с ma tante [с моей тетушкой]? – говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante [тетушку], и потом отходила.
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.
– J'ai apporte mon ouvrage [Я захватила работу], – сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе.
– Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.]
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
– Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна.
– Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
– C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:
– Вы не знаете аббата Морио? он очень интересный человек… – сказала она.
– Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно…
– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.


Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
– Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
Виконт хотел уже начать свой рассказ и тонко улыбнулся.
– Переходите сюда, chere Helene, [милая Элен,] – сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne! [Какая красавица!] – говорил каждый, кто ее видел.
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.
– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.