Эволюционная лингвистика
Поделись знанием:
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…
В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Эволюционная лингвистика — научное изучение возникновения и развития языка на основе принципа эволюционности. Основной проблемой данной дисциплины является недостаток эмпирических данных: многие языки, исчезая, не оставляют следов. Это стало причиной того, что примерно до начала 1980-х гг. эволюционная лингвистика не воспринималась как дисциплина всерьёз. В конце 1980-х гг. лингвисты проявляют к эволюционной лингвистике всё больший интерес в связи с успехами таких смежных дисциплин, как психолингвистика, нейролингвистика, эволюционная антропология и когнитивная наука.
В российской лингвистической литературе термин «эволюционная лингвистика» используется редко, вместо него чаще используют термин глоттогония.
История
Людей издавна интересовал вопрос о том, как на Земле возникло множество языков. Одни ученые полагают, что все они имеют общие корни, появившись в результате цепи дивергенций прамирового языка (концепция моногенеза). Другие полагают, что изначально было несколько независимых очагов возникновения языков (концепция полигенеза).
Лингвисты установили родство языков в тех случаях, когда языковое единство распалось не более 5 — 10 тыс. лет назад и объединили их в языковые семьи. Некоторые исследователи пытались установить и более отдаленное генетическое родство языков.
Август Шлейхер (1821—1868) с его теорией «древа языков» (Stammbaumtheorie) нередко рассматривается как основоположник эволюционной лингвистики. «Древо языков» было смоделировано по аналогии с эволюционным древом видов в биологии[1]. В статье, опубликованной в 1853 г., Шлейхер ввёл понятие языковых семей как эволюционных единиц.
Джозеф Джастроу опубликовал теорию возникновения языка из жестов в 7-м томе Science[2].
Теория «древа языков» оказалась довольно продуктивной для сравнительной лингвистики, но не решила основной проблемы эволюционной лингвистики: нехватку материальных свидетельств. Вопрос о происхождении языка был признан нерешаемым. Известно, что Парижское лингвистическое общество в 1866 отказалось в дальнейшем принимать работы на данную тему.
Некоторые лингвисты — в их числе Джон Макуортер — занимались анализом возникновения и развития базовых методов коммуникации, в частности, пиджинизации и креолизации[3].
Конференция EVOLANG
Международные конференции по эволюции языка EVOLANG [www.ling.ed.ac.uk/evolang/] проводились каждые два года, начиная с 1996 г.
- 1996 Эдинбургский университет: Hurford, J. R., Studdert-Kennedy, M. & Knight C. (eds), Approaches to the Evolution of Language — Social and Cognitive Bases, Cambridge University Press, 1998.
- 1998 Лондон: Chris Knight, James R. Hurford and Michael Studdert-Kennedy (eds), The Evolutionary Emergence of Language: Social function and the origins of linguistic form, Cambridge University Press,
- 2000 Эколь нормаль: J. L. Desalles & L. Ghadakpour (eds.), Proceedings of the 3rd International Conference on the Evolution of Language
- 2002 Гарвардский университет: J. Hurford & T. Fitch (eds.), Proceedings of the 4th International Conference on the Evolution of Language
- 2004 Институт эволюционной антропологии имени Макса Планка (Лейпциг)
- 2006 Университет Ла Сапиенца (Рим): Kenny. Smith, Andrew, D. M. Smith, Angelo Cangelosi, The Evolution of Language: Proceedings of the 6th International Conference on the Evolution of Language, World Scientific, ISBN 981-256-656-2.
- 2008 Барселонский университет [stel.ub.edu/evolang2008/pro.htm]
См. также
Напишите отзыв о статье "Эволюционная лингвистика"
Примечания
- ↑ Liba Taub: Evolutionary Ideas and «Empirical» Methods: The Analogy Between Language and Species in the Works of Lyell and Schleicher. British Journal for the History of Science 26, pages 171—193 (1993)
- ↑ Jastrow J (1886). «[links.jstor.org/sici?sici=0036-8075%2818860618%292%3A7%3A176%3C555%3ATEOL%3E2.0.CO%3B2-7 The Evolution of Language]». Science 7 (176S): 555–557. DOI:10.1126/science.ns-7.176S.555. PMID 17778380.
- ↑ (2002) McWhorter, John. The Power of Babel: The Natural History of Language, Random House Group.
Литература
- Cangelosi, A. and Harnad, S. (2001) [cogprints.org/2036/ The adaptive advantage of symbolic theft over sensorimotor toil: Grounding language in perceptual categories] Evolution of Communication 4(1): pp. 117-142.
- M. Christiansen and S. Kirby (eds.), Language Evolution, Oxford University Press, New York (2003), ISBN 978-0-19-924484-3.
- Bickerton, D., Symbol and Structure: A Comprehensive Framework for Language Evolution, pp. 77-93.
- Hurford, J. R., The Language Mosaic and Its Evolution, pp. 38-57.
- Lieberman, P.,Motor Control, Speech, and the Evolution of Language, pp. 252-271.
- Deacon, T. (1997) The symbolic species: the coevolution of language and the brain, Norton, New York.
- Hauser, M.D. (1996) The evolution of communication, MIT Press, Cambridge, MA.
- Daniel Dor and Jablonka Eva (2001). How language changed the genes. In Tabant J. Ward. S. (editors). Mouton de Gruyer: Berlin, pp 149—175.
- Dor D. and Jablonka E. (2001) From cultural selection to genetic selection: a framework for the evolution of language. Selection, 1-3, pp. 33-57.
- Hauser MD, Chomsky N, Fitch WT (2002). «[www3.isrl.uiuc.edu/~junwang4/langev/localcopy/pdf/hauser02science.pdf The faculty of language: what is it, who has it, and how did it evolve?]». Science 298 (5598): 1569–79. DOI:10.1126/science.298.5598.1569. PMID 12446899.
- Jackendoff, R. (2002) [www.bbsonline.org/Preprints/Jackendoff-07252002/Referees/ Foundations of language: brain, meaning, grammar, evolution] Oxford University Press, New York
- Komarova, N.L. (2007). Language and Mathematics: An evolutionary model of grammatical communication. In: [urss.ru/cgi-bin/db.pl?cp=&page=Book&id=53184&lang=en&blang=en&list=1 History & Mathematics]. Ed. by Leonid Grinin, Victor C. de Munck, and Andrey Korotayev. Moscow, KomKniga/URSS. P. 164—179. ISBN 978-5-484-01001-1.
- Nowak, M.A. and N.L. Komarova (2001) Towards an evolutionary theory of language, Trends in Cognitive Sciences 5 (7), pp. 288-295.
- Pinker, S. (1994) The language instinct, HarperCollins, New York.
- Pinker, S. and P. Bloom (1990) [www.bbsonline.org/documents/a/00/00/04/99/index.html Natural language and natural selection] [www.bbsonline.org/ Behavioral and Brain Sciences] 13: pp. 707-784
- Sampson, Geoffrey: Evolutionary Language Understanding, published 1996 by Cassel (London), ISBN 0-304-33650-5
- Steels, L. (2001) Grounding Symbols through Evolutionary Language Games. In: Cangelosi A. and Parisi D. (Eds.) [www.tech.plym.ac.uk/soc/staff/angelo/book2001-TOC.html Simulating the Evolution of Language] Springer.
- Steklis, H.D. and Harnad, S (1976) [cogprints.org/866/ From hand to mouth: Some critical stages in the evolution of language] In: Harnad, S., Steklis, H. D. and Lancaster, J., (1976) (Eds) Origins and Evolution of Language and Speech. Annals of the New York Academy of Sciences 280: 1-914.
- See also the [www.isrl.uiuc.edu/amag/langev/ UIUC Language Evolution and Computation Bibliography/Repository] (1200+ related references, citations, and fulltext pointers)
- Encyclopedia Americana,Americana Corporation of Canada{1959}-Iceland-Language
- Zuidema, W. H., The Major Transitions in the Evolution of Language, PhD thesis, Theoretical and Applied Linguistics, University of Edinburgh (2005) [www.isrl.uiuc.edu/~amag/langev/paper/zuidema05phd.html]
- Johansson, Sverker, Origins of language : constraints on hypotheses, Converging evidence in language and communication research vol. 5, Amsterdam : Benjamins (2005).
- Mithen, Steven J., The singing neanderthals : the origins of music, language, mind and body London : Weidenfeld & Nicolson (2005), ISBN 978-0-297-64317-3
- Partha Niyogi, The computational nature of language learning and evolution MIT Press, Current studies in linguistics 43 (2006).
- A. Carstairs-McCarthy, The evolution of language, Lingua vol. 117, issue 3 (2007, March).
- Bernd Heine, Tania Kuteva, The genesis of grammar : a reconstruction, Oxford University Press, 2007, ISBN 978-0-19-922776-1, ISBN 978-0-19-922777-8.
- James R. Hurford, Language in the light of evolution, Oxford University Press, Studies in the evolution of language vol. 1 (2007).
- Atkinson QD, Meade A, Venditti C, Greenhill SJ, Pagel M (2008). «Languages evolve in punctuational bursts». Science 319 (5863): 588. DOI:10.1126/science.1149683. PMID 18239118.
- Johanson Donald C. From Lucy to Language. — Revised, updated, and expanded. — New York, NY: Simon and Schuster, 2006. — ISBN 0743280644.
- Kenneally Christine. The First Word: The Search for the Origins of Language. — New York, NY: Viking, 2007. — ISBN 9780670034901.
- Tallerman Maggie. Language Origins: Perspectives on Evolution. — Oxford, UK; New York, NY: Oxford University Press, 2005. — ISBN 0199279047.
- Сепир Э. Язык. М. — Л., 1934
- Есперсен О. Философия грамматики. М., 1958
- Журавлев В. К. Внешние и внутренние факторы языковой эволюции. М., 1982
- Лингвистические исследования: эволюция и функционирование языка. Сб. статей. Екатеринбург, 1993
- Абаев В. И. Понятие идеосемантики. — В кн.: Абаев В. И. Избранные труды. Общее и сравнительное языкознание. * * Владикавказ, 1995
- Николаева Т. М. Теории происхождения языка и его эволюции — новое направление в современном языкознании. — Вопросы языкознания, 1996, № 2
- Селицкая И. А. Теория познания: мышление и речь первобытного человека. СПб, 1998
Ссылки
- [arti.vub.ac.be/FCG/ Fluid Construction Grammar]
- [www.ling.ed.ac.uk/lec/ Language Evolution and Computation Research Unit, University of Edinburgh]
- [www.csl.sony.fr/ Sony CSL Research]
- [rd-ir.vub.ac.be/RDE/index.html Vrije Universiteit Brussel Research]
- [arti.vub.ac.be/ ARTI Artificial Intelligence Laboratory, Vrije Universiteit Brussel]
- [www.ecagents.org/ ECAgents: The Project on Embodied and Communicating Agents]
- [www.krugosvet.ru/enc/gumanitarnye_nauki/lingvistika/YAZIKOVAYA_EVOLYUTSIYA.html ЯЗЫКОВАЯ ЭВОЛЮЦИЯ]
Отрывок, характеризующий Эволюционная лингвистика
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…
В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
