Эврен, Кенан
| Ахмет Кенан Эврен тур. Ahmet Kenan Evren<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Кенан Эврен (в центре) во время визита в Румынию в 1982 году</td></tr> | ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| 9 ноября 1982 года — 9 ноября 1989 года | ||||
| Глава правительства: | Бюлент Улусу Тургут Озал Али Хюдей Бозер | |||
| Предшественник: | Фахри Корутюрк И . о. Чаглаянгиль, Ихсан Сабри | |||
| Преемник: | Тургут Озал | |||
| ||||
| 7 марта 1978 года — 1 июля 1983 года | ||||
| Предшественник: | Семих Санчар | |||
| Преемник: | Нуреттин Эрсин | |||
| ||||
| 5 сентября 1977 года — 6 марта 1978 года | ||||
| Предшественник: | Семих Санчар | |||
| Преемник: | Нуреттин Эрсин | |||
| Вероисповедание: | ислам | |||
| Супруга: | (с 1944 г.) Секине Эврен (1922-1982) | |||
| Дети: | дочери Шенай, Гюлай и Мирай | |||
| Награды: |
| |||
Ахмет Кенан Эврен (тур. Ahmet Kenan Evren; 17 июля 1917 года, Алашехир, Маниса, Османская империя — 9 мая 2015, Анкара, Турция) — турецкий военный и государственный деятель. Незадолго до смерти осуждён пожизненно[1].
Содержание
Биография
Выпускник военного училища в Анкаре (1938), военной академии (1948) в качестве штабного офицера. В ходе Корейской войны командовал турецким артиллерийским полком[2]. В 1964 произведён в чин генерала, в 1977 занял пост главнокомандующего сухопутными войсками, с 1978 начальник генерального штаба. В 1975 году возглавлял военный атташат турецкого посольства в Москве[2]. Активно участвовал в антипартизанских действиях на территории Турции.
Военный переворот и дальнейшая карьера
Организатор военного переворота 12 сентября 1980 года, после которого занимал главенствующее положение в новой администрации, а затем был избран президентом, на этом посту и оставался до 1989 года. Переворот и начало правления Эврена сопровождались массовыми политическими репрессиями: 178 тыс. человек были арестованы, 64 тыс. отправлены в тюрьмы, 30 тыс. — лишены гражданства, 450 человек погибли под пытками, 50 были казнены, тысячи числятся без вести пропавшими .
Судебное преследование
10 января 2012 года судебные органы Турции решили поддержать обвинения против Кенана Эврена и его соратника генерала Тахсина Шахинкаи (бывшего командующего ВВС Турции) по поводу их роли в перевороте 1980 года. Прокуратура потребовала для них пожизненного заключения.
18 июня 2014 года десятый уголовный суд Анкары признал их виновными в совершении «преступления против государственной власти» и приговорил к пожизненному заключению, а также разжаловал Эврена и Шахинкаю в рядовые[1].
Смерть
1 мая 2015 года поступил в больницу с острой болью в животе, и 9 мая там же умер.
Напишите отзыв о статье "Эврен, Кенан"
Примечания
| ||||||
|
Это заготовка статьи о главах государств. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Эврен, Кенан
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
