Эггебрехт, Ганс Генрих

Ганс Генрих Эггебрехт

Ганс Генрих Эггебре́хт, правильней Э́ггебрехт (нем. Hans Heinrich Eggebrecht; 5 января 1919, Дрезден — 30 августа 1999, Фрайбург) — немецкий теоретик музыки, эстетик и лексикограф, один из наиболее авторитетных немецких музыковедов XX века.

Биография и научная деятельность

После окончания Второй мировой войны (принимал участие в военных действиях в Крыму и лишился одного глаза) в 1945-1948 гг. учился у Р.Мюниха, Х.И.Мозера и М.Шнайдера в Веймаре, Берлине, Мюнхене, Йене. Защитил докторскую диссертацию о Мельхиоре Вульпиусе в Берлине в 1949 году. С 1951 года до конца жизни преподавал музыковедческие дисциплины в университете Фрайбурга (с 1961 года ординарный профессор и декан музыкального факультета). В 1955 году во Фрайбурге защитил вторую диссертацию (Habilitation, научный консультант Виллибальд Гурлитт) по теме «Studien zur musukalischen Terminologie». В 1956-67 годах — заведующий кафедрой музыковедения в университете Гейдельберга. С 1963 года — главный редактор авторитетного музыковедческого журнала «Archiv für Musikwissenschaft». Главный редактор (после смерти Гурлитта) тома Sachteil 12-го издания «Музыкального словаря» Римана (1967), который кардинально переработал в части теории музыки. На протяжении многих лет сотрудничал с К. Дальхаузом (в том числе написал совместно с ним популярную во всём мире брошюру «Что такое музыка»), выступил соредактором нового (и последнего) издания римановского словаря, под названием «Brockhaus-Riemann-Musiklexikon». В 1972-1999 годах — главный редактор «Словаря музыкальных терминов» (Handwörterbuch der musikalischen Terminologie), который по сей день остаётся образцовым с точки зрения музыкальной лексикографии и методологии исторического изучения терминов.

Среди учеников Эггебрехта — известные немецкие музыковеды Фриц Реков (Reckow), Рейнхольд Бринкман (Brinkmann), Альбрехт Ритмюллер (Riethmüller) и Петер Андрашке (Andraschke), композитор Вольфганг Рим и другие.

Основные научные интересы Эггебрехта — музыкальная терминология, музыкальная эстетика (главным образом, проблема взаимосвязи музыки и слова), история и теория музыки западноевропейского Средневековья, немецкая музыка эпохи барокко, история органа и органной музыки. Книги и статьи Эггебрехта переведены на многие европейские языки (кроме русского).

Книги

• Heinrich Schütz. Musicus poeticus. Göttingen, 1959; 2te verbess. Aufl. 1984.
• Ordnung und Ausdruck im Werk von Heinrich Schütz. Kassel, 1961.
• Die Orgelbewegung. Stuttgart, 1967.
• Schütz und Gottesdienst: Versuch über das Selbstverständliche. Stuttgart, 1969.
• (zusammen m. Frieder Zaminer) Ad organum faciendum: Lehrschriften der Mehrstimmigkeit in nachguidonischer Zeit. Mainz, 1970.
• Die Musik Gustav Mahlers. München, 1982.
• Bachs Kunst der Fuge: Erscheinung und Deutung. München, 1984.
• (mit Carl Dahlhaus) Was ist Musik? Wilhelmshaven, 1985.
• Musik im Abendland: Prozesse und Stationen vom Mittelalter bis zur Gegenwart. München, 1991.
• Bach – wer ist das? Zum Verständnis der Musik J.S. Bachs. München, 1992
• Musik verstehen. München, 1995
• Die Musik und das Schöne. München, 1997

Сборники статей

• Musikalisches Denken. Aufsätze zur Theorie und Ästhetik der Musik. Wilhelmshaven, 1977.
• Sinn und Gehalt: Aufsätze zur musikalischen Analyse. Wilhelmshaven, 1979; 2te Aufl., 1985

Статьи (выборка)

• Melchior Vulpius // Festschrift Max Schneider zum achtzigsten Geburtstage, hrsg. v. W. Vetter. Leipzig, 1955
• Ars musica. Musikanschauung des Mittelalters und ihre Nachwirkungen // Die Sammlung. Zeitschrift für Kultur und Erziehung, 12 (1957)
• Arten des Generalbasses im frühen und mittleren 17. Jh. // Archiv für Musikwissenschaft 14 (1957)
• Walthers musikalisches Lexikon in seinen terminologischen Partien // Acta musicologica 29 (1957)
• Barock als musikgeschichtliche Epoche // Aus der Welt des Barocks. Stuttgart, 1957
• Zum Figur-Begriff der Musica poetica // Archiv für Musikwissenschaft 16 (1959)
• Musik als Tonsprache // Archiv für Musikwissenschaft 18 (1961)
• Machauts Motette Nr. 9 // Archiv für Musikwissenschaft 19-20 (1962–3), SS.281–93; 25 (1968), SS.173–95
• Funktionale Musik // Archiv für Musikwissenschaft 30 (1973), SS.1–25
• Musikalisches Denken // Archiv für Musikwissenschaft 32 (1975), S.228-240
• Vertontes Gedicht: über das Verstehen von Kunst durch Kunst // Dichtung und Musik: Kaleidoscop ihrer Beziehungen, hrsg. v. G. Schnitzler. Stuttgart, 1979, SS.36–69
• Die Mehrstimmigkeit von ihren Anfängen bis zum 12. Jahrhundert // Die mittelälterliche Lehre von der Mehrstimmigkeit. Darmstadt, 1984, SS.9–87 (в серии «Geschichte der Musiktheorie»)
• Musikalisches und musiktheoretisches Denken // Ideen zu einer Geschichte der Musiktheorie, hrsg. v. F. Zaminer. Darmstadt, 1985, SS.40–58.
• Terminologie der Musik im 20. Jahrhundert. Handwörterbuch der musikalischen Terminologie. Sonderband 1. Stuttgart, 1995

Справочники и другие книги под редакцией Эггебрехта

• (mit Willibald Gurlitt) Riemann Musiklexikon. Sachteil. Mainz, 1967.
• Handwörterbuch der musikalischen Terminologie. Wiesbaden, Stuttgart, 1972-2002.
• (mit Carl Dahlhaus) Brockhaus-Riemann-Musiklexikon. Wiesbaden 1978-79.
• Orgel und Ideologie. Göttweig, 1983.
• Orgel-Colloquium. Berlin 1988.
• Orgelbau und Orgelmusik in Russland. Murrhardt, 1991.

Литература

• Лобанова М. Н. Эггебрехт // Музыкальная энциклопедия. Т. 6. Москва, 1982, стлб. 481-482
• Analysen: Beiträge zu einer Problemgeschichte des Komponierens: Festschrift für Hans Heinrich Eggebrecht zum 60. Geburtstag, hrsg. v. W. Breig, R. Brinkmann u. E. Budde. Wiesbaden, 1984 (содержит полную библиографию Эггебрехта по состоянию на 1983 год)

Ссылки

• [www.sim.spk-berlin.de/hmt_6.html Handwörterbuch der musikalischen Terminologie]

Отрывок, характеризующий Эггебрехт, Ганс Генрих

– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.