Эггинк, Иван Егорович

Иван Егорович Эггинк
Johann Leberecht Eggink
Автопортрет. 1844 год
Имя при рождении:	Johann Leberecht Knigge
Дата рождения:	1784(1784)
Место рождения:	имение Певикен Курляндская губерния ныне Павилостский край, Латвия)
Дата смерти:	1867(1867)
Место смерти:	Митава, Курляндская губерния
Учёба:	Императорская Академия художеств
Работы на Викискладе

Иван Егорович Эггинк (Johann Leberecht Eggink, (1784-1867) будучи незаконнорожденным сыном дворянина нем. Friedrich Diedrich Freiherr Knigge (1748–1803), использовал псевдоним от фамилии отца, записанной справа налево Knigge) — исторический живописец и портретист. Академик Императорской Академии Художеств в Санкт-Петербурге.

Биография

Иван Егорович Эггинк — балтийский немец, уроженец Курляндской губернии. В 1811—1812 гг. учился в Дерпте у П. Ф. Тильекра. в 1813—1814 гг. посещал художественные классы Императорской Академии Художеств в качестве вольноприходящего ученика. В этот период он вступил в масонскую ложу.

В 1816 году Эггинк вместе с живописцем Густавом Адольфом Гиппиусом предпринял пешее путешествие по Европе.

После того, для продолжения своего образования, занимался в Дрездене, Берлине, Бонне, Мюнхене и Италии преимущественно исторической живописью, и в 1822 году в Вероне, где находился тогда император Александр I по случаю конгресса, представил этому государю несколько своих произведений («Великий князь Владимир избирает религию», копии с картин «Положение во гроб» Рафаэля, и «Даная» Тициана, семнадцать миниатюр, по большей части копии с портретов знаменитых людей). Эти работы были приобретены императором, а их исполнителю назначен пенсион из казны для шестилетнего пребывания в Риме.

Возвратившись в Россию в 1829 году, Эггинк получил от академии, в 1833 году, звание неклассного художника и в 1834 году, за портрет баснописца Ивана Крылова (находится в конференц-зале академии), титул академика. Затем он жил в Митаве, где с 1837 по 1858 гг. состоял учителем рисования в гимназии.

Работы

Из его оригинальных работ, кроме вышеупомянутой «Великий князь Владимир избирает религию», известны: «Смерть маркиза Позы», «Улисс и Навсикая» (в курляндском музее, в Митаве), «Высадка Юлия Цезаря в Британии» (куплена одним шотландским дворянином), «Девушка из Альбано», «Римлянка» и несколько очень хороших портретов.

Галерея

• Anton bistrom by J.L.Eggink.JPG

  Антон Бистром

• Platon Zubov by Eggink.jpg

  Платон Зубов

• Eggink VelKnVladimir.jpg

  Великий князь Владимир избирает религию

Литература

• Эггинк, Иван Егорович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.bbl-digital.de/eintrag// Эггинк, Иван Егорович] в словаре Baltisches Biographisches Lexikon digital  (нем.)

Отрывок, характеризующий Эггинк, Иван Егорович

Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.
«Сердце царево в руце божьей».
Царь – есть раб истории.
История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей.
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (как в последнем письме писал ему Александр), никогда более как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя, как ему казалось, по своему произволу) делать для общего дела, для истории то, что должно было совершиться.
Люди Запада двигались на Восток для того, чтобы убивать друг друга. И по закону совпадения причин подделались сами собою и совпали с этим событием тысячи мелких причин для этого движения и для войны: укоры за несоблюдение континентальной системы, и герцог Ольденбургский, и движение войск в Пруссию, предпринятое (как казалось Наполеону) для того только, чтобы достигнуть вооруженного мира, и любовь и привычка французского императора к войне, совпавшая с расположением его народа, увлечение грандиозностью приготовлений, и расходы по приготовлению, и потребность приобретения таких выгод, которые бы окупили эти расходы, и одурманившие почести в Дрездене, и дипломатические переговоры, которые, по взгляду современников, были ведены с искренним желанием достижения мира и которые только уязвляли самолюбие той и другой стороны, и миллионы миллионов других причин, подделавшихся под имеющее совершиться событие, совпавших с ним.
Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.