Альтман, Эдвард

Эдвард Альтман
Edward Altman
Дата рождения:	5 июня 1941(1941-06-05) (82 года)
Место рождения:	Нью-Йорк, США
Страна:	США
Научная сфера:	экономика, финансы
Место работы:	Нью-Йоркский университет
Альма-матер:	Нью-Йоркский университет
Известен как:	создатель математической формулы, измеряющей степень риска банкротства каждой отдельной компании

Эдвард Альтман (англ. Edward Altman, 5 июня 1941 года, США) — американский экономист, профессор финансов Нью-Йоркского университета. Эдвард Альтман получил всемирную известность после создания математической формулы, измеряющей степень риска банкротства каждой отдельной компании (Z score model).

Анализ вероятности банкротства (Z-счёт)

В своих исследованиях Альтман использовал данные стабильных фирм и компаний, которые позже, в течение пяти лет, обанкротились. Z-модель Альтмана построена с помощью аппарата мультипликативного дискриминантного анализа (Multiple-discriminant analysis — MDA). Его целью было определение возможностей использования модели для дифференциации фирм, перед которыми не стоит угроза банкротства, и компаний с высокой вероятностью будущего разорения. Индекс Альтмана представляет собой функцию от некоторых показателей, характеризующих экономический потенциал предприятия и результаты его работы за истекший период. Впервые Z-модель Альтмана, для компаний, акции которых котируются на бирже, была опубликована в 1968 году. В 1983 году была опубликована модель для предприятий, у которых акции не котируются на бирже.

Модель для развитых рынков

Для компаний на развитых рынках, акции которых котируются на бирже:

Z=1,2x₁+1.4x₂+3.3x₃+0,6x₄+0.999x₅

Для частных компаний:

Z=0,717x₁+0,847x₂+3,107x₃+0,42x₄+0.995x₅

где

• x₁ — отношение оборотного капитала к сумме активов
• x₂ — отношение нераспределенной прибыли к сумме активов
• x₃ — отношение операционной прибыли к сумме активов
• x₄ — отношение рыночной стоимости акций к задолженности (для компаний, акции которых котируются на бирже)
• x₄ — отношение балансовой стоимости собственного капитала к привлеченному капиталу (для компаний, акции которых не котируются на бирже)
• x₅ — отношение выручки с продаж к сумме активов

Для полученных результатов, Альтман определил 3 интервала:

Для компаний, акции которых котируются на бирже.

• < 1,8 — предприятия являются безусловно-несостоятельными
• 1,81-2,99 — зона неопределенности
• > 3,0 — финансово устойчивые предприятия

Для компаний, акции которых не котируются на бирже.

• < 1,23 — предприятия являются безусловно-несостоятельными
• 1,23-2,90 — зона неопределенности
• > 2,90 — финансово устойчивые предприятия

Модель для непроизводственных отраслей и развивающихся рынков

   T1 = (Current Assets − Current Liabilities) / Total Assets

   T2 = Retained Earnings / Total Assets

   T3 = Earnings Before Interest and Taxes / Total Assets

   T4 = Book Value of Equity / Total Liabilities

Z-Score модель:

   Z = 6.56T1 + 3.26T2 + 6.72T3 + 1.05T4

Зоны дискриминации:

   Z > 2.6 -“Безопасная” зона

   1.1 < Z < 2. 6 -“Серая” зона

   Z < 1.1 -“Зона риска”

Книги

Эдвард Альтман автор 25 книг, в том числе:

• Altman Edward. Managing Credit Risk, 2nd Edition. — John Wiley and Sons, 2008. — ISBN 0470118725.
• Altman Edward. Corporate Financial Distress and Bankruptcy, 3rd edition. — John Wiley and Sons, 2005. — ISBN 0471552534.
• Altman Edward. Recovery Risk. — 2005. — ISBN 1904339506.
• Altman Edward. Bankruptcy, Credit Risk and High Yield ‘Junk’ Bonds: A Compendium of Writings. — Oxford, England and Malden, Massachusetts: Blackwell Publishing, 2002. — ISBN 06312256233.

Ссылки

• [pages.stern.nyu.edu/~ealtman/ Edward Altman]

Отрывок, характеризующий Альтман, Эдвард

Письмо это подействовало на Николая. У него был тот здравый смысл посредственности, который показывал ему, что было должно.
Теперь должно было ехать, если не в отставку, то в отпуск. Почему надо было ехать, он не знал; но выспавшись после обеда, он велел оседлать серого Марса, давно не езженного и страшно злого жеребца, и вернувшись на взмыленном жеребце домой, объявил Лаврушке (лакей Денисова остался у Ростова) и пришедшим вечером товарищам, что подает в отпуск и едет домой. Как ни трудно и странно было ему думать, что он уедет и не узнает из штаба (что ему особенно интересно было), произведен ли он будет в ротмистры, или получит Анну за последние маневры; как ни странно было думать, что он так и уедет, не продав графу Голуховскому тройку саврасых, которых польский граф торговал у него, и которых Ростов на пари бил, что продаст за 2 тысячи, как ни непонятно казалось, что без него будет тот бал, который гусары должны были дать панне Пшаздецкой в пику уланам, дававшим бал своей панне Боржозовской, – он знал, что надо ехать из этого ясного, хорошего мира куда то туда, где всё было вздор и путаница.
Через неделю вышел отпуск. Гусары товарищи не только по полку, но и по бригаде, дали обед Ростову, стоивший с головы по 15 руб. подписки, – играли две музыки, пели два хора песенников; Ростов плясал трепака с майором Басовым; пьяные офицеры качали, обнимали и уронили Ростова; солдаты третьего эскадрона еще раз качали его, и кричали ура! Потом Ростова положили в сани и проводили до первой станции.
До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома.
После восторгов встречи, и после того странного чувства неудовлетворения в сравнении с тем, чего ожидаешь – всё то же, к чему же я так торопился! – Николай стал вживаться в свой старый мир дома. Отец и мать были те же, они только немного постарели. Новое в них било какое то беспокойство и иногда несогласие, которого не бывало прежде и которое, как скоро узнал Николай, происходило от дурного положения дел. Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно. Она вся дышала счастьем и любовью с тех пор как приехал Николай, и верная, непоколебимая любовь этой девушки радостно действовала на него. Петя и Наташа больше всех удивили Николая. Петя был уже большой, тринадцатилетний, красивый, весело и умно шаловливый мальчик, у которого уже ломался голос. На Наташу Николай долго удивлялся, и смеялся, глядя на нее.
– Совсем не та, – говорил он.
– Что ж, подурнела?
– Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом.
– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.
– Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива.
– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.