Уорд, Эдвард

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Эдвард Уорд»)
Перейти к: навигация, поиск
Уорд Эдвард

Автопортрет при создании портрета одной из дочерей
Дата рождения:

14 июля 1816(1816-07-14)

Дата смерти:

15 января 1879(1879-01-15) (62 года)

Гражданство:

Великобритания Великобритания

Эдвард Уорд (англ. Edward Matthew Ward; 18161879) — английский художник Викторианской эпохи, известный своими фресками в Вестминстерском дворце, изображающими эпизоды в истории Великобритании от Английской до Славной революции.[1]





Биография

Родился 14 июля 1816 года в лондонском районе Пимлико.

Уже в юности он создал иллюстрации к известной книге Rejected Addresses, написанной его дядей — Джеймсом Смитом[en]. Также создал иллюстрации для газеты Вашингтона Ирвинга. В 1830 году он получил награду «серебряная палитра» от общества Royal Society of Arts. При поддержке Дэвида Уилки и Фрэнсиса Чантри он стал студентом Королевской академии художеств. В 1836 году Уорд отправился в Рим, где в 1838 году завоевал серебряную медаль Академии Святого Луки за свою работу Cimabue and Giotto, которая в следующем году выставлялась в Королевской академии.

Еще во время учебы в академии, Уорд стал членом группы художников «Клика», возглавляемой Ричард Даддом. Как и другие члены этого объединения, Уорд считал себя последователем Хогарта и Уилки — многие его ранние картины XVIII века были в стиле Хогарта. В этот же период времени он написал под влиянием своего друга — историка Томаса Маколея — эпизоды из истории Англии XVII века. Также создал картины из истории Французской революции. В 1843 году он участвовал в конкурсе картин в Вестминстерском дворце, но призёром не стал.

В 1850-х годах Уорд вступил в конфликт с прерафаэлитами, особенно с Джоном Милле. Картина Уорда Charlotte Corday победила картину Ophelia за приз в Ливерпуле, вызвав много споров в свое время. Хотя Уорд не выиграл в своё время приз в Вестминстерском дворце, ему было поручено написать восемь сцен в коридоре, ведущем в Палату общин.

Уорд продолжал работать на протяжении 1860-х годов. Но в конце 1870-х стал страдать тяжелой болезнью и депрессией. 10 января 1879 года он был найден в бредовом состоянии на полу своей гардеробной с порезанным бритвой горлом. Умер 15 января 1879 года в своём доме в Виндзоре. Проведённое расследование определило, что он покончил с собой в момент временного помешательства.

Семья

В 1843 году Эдвард Уорд познакомился с 11-летней Генриеттой Уорд, имеющей одинаковую с ним фамилию. Они поженились тайно в мае 1848 года, после побега, который им организовал друг Эдварда Уилки Коллинз, позже положивший этот случай в основу своего романа Basil. Мать Генриетты никогда не простила бегство дочери и лишила ее наследства.

Генриетта тоже стала успешным художником, а после смерти мужа — известным учителем искусства. Она написала две книги автобиографических мемуаров об их совместной жизни.

Их сын Лесли Уорд стал популярным карикатуристом.

Напишите отзыв о статье "Уорд, Эдвард"

Примечания

  1. [www.npg.org.uk/collections/search/person/mp04695/edward-matthew-ward Edward Matthew Ward (1816-1879), History painter]  (англ.)

Ссылки

  • [www.tate.org.uk/art/artists/edward-matthew-ward-580 Edward Matthew Ward]  (англ.)
  • [artuk.org/discover/artists/ward-edward-matthew-18161879 Edward Matthew Ward]  (англ.)
  • [www.artnet.com/artists/edward-matthew-ward/past-auction-results Edward Matthew Ward]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Уорд, Эдвард

«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».


Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]