Гроспирон, Эдгар

Эдгар Гроспирон
Гражданство	Франция Франция
Дата рождения	17 марта 1969(1969-03-17) (55 лет)
Место рождения	Сен-Жюльен-ан-Женевуа, (Верхняя Савойя), Франция
Рост	175 см
Вес	80 кг
Карьера
В сборной	1985
Статус	завершил карьеру
Конец карьеры	1995
Медали
Олимпийские игры Золото Альбервилль 1992 Могул Бронза Лиллехаммер 1994 Могул Чемпионат мира по фристайлу Золото Оберхойц 1989 Могул Золото Лэйк-Плэсид 1993 Могул Золото Ля-Клюза 1995 Могул
Результаты
Олимпийские игры	01 ! (1992)
Чемпионат мира	01 ! (1989)
Кубок мира
Побед в Кубке мира 18  Лучшая позиция в Кубке мира 5 (1991/92)  Могул 1 (1989/90 — 1991/92, 1993/94)
Позиции на подиуме 1 2 3  Могул 18 22 11

Эдга́р Гроспиро́н (фр. Edgar Grospiron; род. 17 марта 1969) — бывший французский фристайлист, специализировавшийся в могуле. Трёхкратный чемпион мира, четырёхкратный обладатель Кубка мира по фристайлу в зачёте могула. Олимпийский чемпион 1992 года.

Карьера

Выступать в могуле Эдгар Гроспирон начал в 1980-е годы, когда фристайл еще не был олимпийским видом спорта. В 1988 году на Олимпиаде в Калгари фристайл был включен в программу в качестве демонстрационного вида, а Гроспирон стал третьим в соревновании могулистов.

В 1989 году француз выиграл золотую медаль на втором в истории чемпионате мира по фристайлу, который прошёл в Оберхойце. Через два года защитил звание сильнейшего могулиста планеты.

На домашней для Гроспирона Олимпиаде 1992 года фристайл был включён в основную программу Игр, а француз перед собственными болельщиками стал первым олимпийским чемпионом в могуле.

Дальнейшие годы карьеры француза прошли под знаком противостояния трёх лучших могулистов планеты — Гроспирона, канадца Брассара и россиянина Щуплецова. На Олимпиаде в Лиллехаммере сильнейшим стал Брассар, а француз стал третьим, уступив еще и Щуплецову.

На домашнем чемпионате мира 1995 года Гроспирон смог завоевать третье золото, опередив обоих конкурентов. Летом того же года в автокатастрофе трагически погиб Сергей Щуплецов. На его похороны приехали его главные соперники, а сам Гроспирон был настолько шокирован гибелью россиянина, что решил завершить свою карьеру в возрасте 26 лет, заявив, что не хочет больше выступать без Сергея.

После окончания карьеры Эдгар Гроспирон стал спортивным функционером. Некоторое время он возглавлял заявочный комитет «Анси-2018». В 2012 году возглавлял французскую делегацию на Первых зимних юношеских Олимпийских играх.

Ссылки

• [www.fis-ski.com/uk/604/613.html?sector=FS&competitorid=21878&type=result Эдгар Гроспирон] — статистика на сайте FIS  (англ.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/gr/edgar-grospiron-1.html Эдгар Гроспирон] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Гроспирон, Эдгар

– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.


По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.