Кочергин, Эдуард Степанович

Эдуард Степанович Кочергин
Место рождения:	Ленинград, СССР
Жанр:	сценография
Учёба:	Ленинградский театральный институт имени А. Н. Островского
Награды:
Звания:
Премии:

Эдуа́рд Степа́нович Кочерги́н (род. 22 сентября 1937, Ленинград) — советский и российский театральный художник, писатель. Главный художник БДТ им. Г. А. Товстоногова с 1972 года.

Академик АХ СССР (1991; член-корреспондент 1988). Народный художник РСФСР (1988). Лауреат двух Государственных премий СССР (1978, 1984) и Государственной премии РФ (2001).

Биография

Родители Эдуарда Степановича были репрессированы в Ленинграде. Во время войны эвакуирован с детдомом в Сибирь. До 1953 года скитался по России, потом вернулся в Ленинград, к выпущенной из мест заключения матери.

В 1960 году окончил Ленинградский театральный институт имени А. Н. Островского (постановочный факультет, курс Н. П. Акимова). Работал в Малом театре оперы и балета помощником заведующего художественно-декорационными мастерскими, художником Живописно-скульптурного комбината, затем художником Комбината графических работ Художественного фонда РСФСР.

С 1963 по 1966 год Кочергин — главный художник Ленинградского театра драмы и комедии (ныне Театр на Литейном), с 1966 по 1972 годы — главный художник Театра имени Веры Комиссаржевской. С 1972-го является главным художником Большого драматического театра имени М. Горького (с 1992 года имени Г. А. Товстоногова).

Достижения вне театра

К 70-летию художника в Мраморном дворце Санкт-Петербурга прошла ретроспективная выставка «Эдуард Кочергин. Сценография».

С 1983 года руководитель мастерской театрально-декорационного искусства факультета живописи института живописи, скульптуры и архитектуры Российской академии художеств.

В 1987 году присвоено звание народного художника РСФСР.

В 1988 году избран членом-корреспондентом, а в 1991 году избран действительным членом Академии художеств СССР.

Книги

• Ангелова кукла. Рассказы рисовального человека. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2003 (переизд.: 2007, 2008); СПб.: Вита Нова, 2011 (переизд. 2013)

• Крещенные крестами. СПб.: Вита Нова, 2009 (переизд. 2011)
• Записки Планшетной крысы. СПб.: Вита Нова, 2013
• Завирухи Шишова переулка. Василеостровские притчи. СПб.: Вита Нова, 2015

Награды

• Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (21 февраля 2008) — за большой вклад в развитие отечественного театрального искусства и многолетнюю творческую деятельность
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (13 февраля 2004) — за большой вклад в развитие отечественного театрального искусства
• Офицер ордена Заслуг перед Республикой Польша

Премии

• Лауреат премии имени Николая Рериха за 2013 год

• Лауреат премии им. Сергея Довлатова «За достижения в современной отечественной прозе» (2011)
• Лауреат премии «Национальный бестселлер» (2010)
• Государственная премия Российской Федерации в области литературы и искусства 2000 года (6 июня 2001) — за оформление спектакля «Аркадия» Т. Стоппарда
• Государственная премия СССР (1978) — за оформление спектакля «Тихий Дон» по М. Шолохову
• Государственная премия СССР (1984) — за оформление спектаклей «Царь Фёдор Иоанович», «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Борис» А. Толстой
• Серебряная медаль Международной триеннале сценографии и костюма в Нови-Саде (Югославия, 1975 — за макет к спектаклю «Монолог о браке» Э. Радзинского
• Золотая медаль Международной триеннале сценографии и костюма в Нови-Саде (Югославия, 1978 — за декорации к спектаклю «История лошади» в БДТ им. М. Горького
• Серебряная медаль Международной квадриеннале сценографии и костюма в Праге (Чехословакия, 1979) — за макеты к спектаклям «Возвращение на круги своя» И. Друце и «Ревизская сказка» по Н. Гоголю
• Премия «Золотая Трига» Международной квадриеннале сценографии и костюма (Прага, Чехословакия, 1976)

Литература

• Кулешова В. Н. Эдуард Кочергин. М.: Художник РСФСР, 1990
• [www.ng.ru/ng_exlibris/2006-11-02/7_zhanr.html Алексей Пасуев о книге Эдуарда Кочергина «Ангелова кукла»]. М.: Независимая газета, 2006.
• [lgz.ru/article/-45-6438-13-11-2013/ispoved-teatrala/?sphrase_id=96298 Владимир Камышев о книге Эдуарда Кочергина «Записки планшетной крысы»]. М.: Литературная газета, 2013.
• [magazines.russ.ru/znamia/2014/2/20s.html Станислав Секретов о книге Эдуарда Кочергина «Записки планшетной крысы»]. М.: Знамя, 2014.
• [magazines.russ.ru/znamia/2014/2/20s.html Галина Фадеева о книге Эдуарда Кочергина «Завирухи Шишова переулка»]. М.: Театральный музей имени Бахрушина, 2015.

Ссылки

• [www.rosbaltsouth.ru/2007/09/22/416039.html Главному художнику БДТ имени Товстоногова Эдуарду Кочергину — 70 лет]
• [magazines.russ.ru/authors/k/ekochergin/ В Журнальном зале]
• [www.litkarta.ru/russia/spb/persons/kocherguin-e/ На сайте Новая литературная карта России]
• [www.youtube.com/watch?v=8qHNPVlB7IU В телепередаче Школа Злословия]

Отрывок, характеризующий Кочергин, Эдуард Степанович

– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.