Эдуард Чёрный Принц

Запрос «Чёрный Принц» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Эдуард Чёрный принц Edward, the Black Prince<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
принц Уэльский
12 мая 1343 — 8 июня 1376
Предшественник:	Эдуард III
Преемник:	Ричард II
принц Аквитании
19 июля 1362 — 28 декабря 1375
герцог Корнуольский
3 марта 1337 — 8 июня 1376
Предшественник:	новый титул
Преемник:	Генрих V
граф Честер
18 мая 1333 — 8 июня 1376
Предшественник:	Эдуард II
Преемник:	Ричард II
Рождение:	15 июня 1330(1330-06-15) Вудсток (Оксфордшир, Англия)
Смерть:	8 июня 1376(1376-06-08) (45 лет) Вестминстерский дворец
Место погребения:	Кентерберийский собор, Кент
Род:	Плантагенеты
Отец:	Эдуард III
Мать:	Филиппа Геннегау
Супруга:	Джоанна, графиня Кентская
Дети:	сыновья: Эдуард, Ричард

Эдуа́рд Ву́дсток, «Чёрный принц» (англ. Edward of Woodstock, «the Black Prince»; 15 июня 1330, Вудсток — 8 июня 1376, Вестминстерский дворец) — старший сын короля Англии Эдуарда III, принц Уэльский, правитель Аквитании с титулом «принц Аквитанский».

Биография

Эдуард был старшим сыном английского короля Эдуарда III и Филиппы Геннегау, родился в Вудстоке 15 июня 1330 года. При жизни был известен как Эдуард Вудсток, прозвище Чёрный принц возникло не раньше XVI века и, вероятно, связано с цветом его доспехов. Есть ещё одно предположение почему Эдуарда прозвали "Черным". Во время своего похода во Францию он отдал на разграбление своим войскам целую деревню и не пытался препятствовать беспорядкам. Он держал роскошный двор в Беркхэмптеде, в Кеннингтоне. Отец несколько раз назначал его «хранителем» королевства: это было слишком много для ребенка — в первый раз это произошло, когда ему было восемь лет, — и ничего не значило, потому что в действительности политическая власть вместе с королём перемещалась на материк. В 1333 году Эдуард получил титул графа Честера, в 1337 году — титул герцога Корнуольского (это был первый герцогский титул, созданный в Англии), а в 1343 году стал принцем Уэльским. Во время заграничных походов отца в 1338 и 1342 годах малолетний Эдуард формально замещал его на английском престоле. В 1345 году Эдуард впервые сопровождал короля в зарубежном походе.

В 1346 году Чёрный принц участвовал в походе Эдуарда III в Нормандию, там он был произведён в рыцари и с тех пор играл важную роль в войне с Францией. В битве при Креси шестнадцатилетний Эдуард командовал правым флангом английской армии и прекрасно справился с задачей — англичане одержали победу. В следующем году принц Эдуард принимал участие в осаде Кале, а в октябре 1347 года вместе с отцом вернулся в Англию. Чёрный принц стал одним из первых рыцарей Ордена подвязки, основанного его отцом с целью возродить рыцарские традиции в духе легенд о короле Артуре. Его не отодвигали в сторону. При Креси принц Уэльский командовал войсковым корпусом — достаточно, чтобы рисковать жизнью в пятнадцать лет, но недостаточно, чтобы разделить славу отца.

Вернувшись во Францию вместе с отцом, Чёрный принц участвовал в обороне Кале в 1349 году и в морском сражении с кастильцами у южных берегов Англии в 1350 году. В сентябре 1355 года принц Эдуард стал во главе английской армии в Гаскони и совершил опустошительный набег на Арманьяк и Лангедок, дойдя до Нарбонны. 20 сентября 1355 г. Черный принц занял позиции в Гиени. Прежде чем лично предпринять акцию большого масштаба на севере Франции, Эдуард III поручил старшему сыну провести операцию в тылу врага, чтобы сковать на юге часть армии Валуа. Аквитанский фронт был второстепенным, но предоставлял хорошие стратегические возможности. Там Черный принц сделает первые шаги в качестве командующего. В августе 1356 году Чёрный принц из Бержерака повёл войска в новый набег на север, но встретился с более крупной армией французского короля Иоанна II Доброго и попытался отступить. Однако французская армия нагнала англичан у Пуатье, где 19 сентября произошло решающее сражение, предопределившее дальнейший ход Столетней войны. Эдуард тактически превзошёл своего оппонента, что позволило ему одержать полную победу над превосходящими силами французов и взять в плен их короля.

Принц Эдуард со всем благородством обращался с пленным французским королём, позволяя ему вести привычный для особы его статуса образ жизни. Пленника доставили в Бордо, а затем в Англию. В 1359 году Чёрный принц вновь участвовал в военном походе отца в северную Францию, участвовал в подписании мира в Бретиньи. Дело близилось к концу. Наступил ноябрь. Приближалась зима. В дело вмешались папские легаты, которых Черный принц заставил два дня ждать пропусков, а в конечном счете отказал им безо всяких объяснений. Чем вести переговоры без особой уверенности в успехе, он предпочел отступить. Набег 1355 г. не был завоеванием — удержание завоеванного обошлось бы очень дорого. Это была просто демонстрация силы. Англичанам был не нужен Лангедок, они хотели, чтобы следующей весной им с этой стороны ничто не угрожало. В октябре 1361 года Эдуард женился на своей кузине Джоанне Кентской, вдове Томаса Холанда, графа Кента, и матери его троих детей. Фруассар утверждает, что это был брак по любви, и что король не знал о нём заранее. Тем не менее, Эдуард III подтвердил выбор сына и в июле 1362 года передал ему все свои владения в южной Франции вместе с титулом принца Аквитанского.

В феврале 1363 года принц Эдуард и Джоанна переехали в Гасконь, ставшую их резиденцией на следующие восемь лет. Эдуард старался создать выдающийся двор в Бордо и старался завоевать поддержку гасконцев, однако местная знать, во главе которой выступал граф Жан I д’Арманьяк, была недовольна отделением от Франции и с подозрением смотрела на попытки Эдуарда реформировать систему управления. У принца лучше сложились отношения с городами, на которые он опирался в качестве противовеса аристократии. На главные управленческие посты Эдуард назначал в основном своих соотечественников.

В 1367 году ко двору Эдуарда в Бордо прибыл Педро Жестокий, свергнутый король Кастилии, который убедил принца помочь ему вернуться на престол. В феврале 1367 года Эдуард повёл свою армию в Кастилию через Ронсевальское ущелье. 3 апреля английский принц одержал свою последнюю крупную победу, разгромив кастильскую армию под командованием Бертрана дю Геклена в сражении у Нахеры, затем направился в Бургос для утверждения Педро на кастильском престоле. За помощь Эдуард получил от Педро титул правителя Бискайи и Кастро-Урдиалес. Четыре месяца он провёл в Кастилии, жил преимущественно в Вальядолиде. Многие его солдаты не смогли перенести жаркое испанское лето, у самого принца также впервые проявились симптомы смертельной болезни (Фруассар упоминает о «ежедневно увеличивающейся опухоли»). В августе 1367 года он увёл остатки своих войск назад в Бордо. Испанский поход полностью опустошил казну принца, чтобы поправить своё финансовое положение, он вынужден был обложить аквитанцев высокими налогами.

Аквитанские бароны были крайне возмущены новым налогом, граф д’Арманьяк, тайно сотрудничавший с французским королём Карлом V, обратился к нему за помощью. Карл V объявил английские владения во Франции незаконными, Эдуард III вновь стал претендовать на трон Франции, и в 1369 году Столетняя война возобновилась. К концу года вся Аквитания была охвачена восстаниями, Чёрный принц с ослабшим здоровьем и нехваткой ресурсов уже был не в состоянии удержать под своим контролем Аквитанию. 19 сентября 1370 года он взял восставший город Лимож и из мести приказал истребить три тысячи его жителей. В начале 1371 года тяжело больной принц вернулся в Англию, оставив Гасконь своему брату Джону Гонту. В августе 1372 года он вместе с отцом предпринял поход во Францию, однако неблагоприятные ветра помешали высадке английских войск.

8 июня 1376 года, за год до смерти отца, принц Эдуард умер, и был похоронен в Кентерберийском соборе. Английскую корону унаследовал его сын Ричард II. Кроме Ричарда Чёрный принц имел ещё одного сына от Джоанны, Эдуарда, который умер в возрасте 6 лет. Также у принца было не менее трёх внебрачных детей.

Эдуард Чёрный Принц в искусстве

• Чёрный Принц является одним из персонажей второго плана в фильме 2001 года «История рыцаря», его роль исполнил Джеймс Пьюрфой. В фильме Чёрный принц и главный герой (в исполнении Хита Леджера) встречаются несколько раз, после чего Чёрный принц начинает покровительствовать главному герою за его рыцарские качества.
• Чёрный Принц часто появляется в дилогии Артура Конан-Дойля, посвящённой Столетней Войне: «Сэр Найджел Лоринг» и «Белый отряд».
• Чёрный Принц является одним из персонажей второго плана в романе Александра Дюма «Бастард де Молеон», посвящённого рейду Дюгеклена в Испанию времён Педро Жестокого.
• Главный герой американского фильма «Тёмный мститель» («Чёрный принц»). Роль Эдуарда исполнил Э.Флинн
• Упоминается в книгах М. Дрюона «Лилия и лев» и «Когда король губит Францию».

Брак и дети

Жена: с 10 октября 1361 (Виндзорский замок, Беркшир, Англия) Джоанна Прекрасная Дева Кента (29 сентября 1328 — 8 августа 1385), 4-я графиня Кент, 4-я баронесса Вудсток и 5-я баронесса Уэйк из Лидделла с 1353, дочь Эдмунда Вудстока, 1-го графа Кента, и Маргарет Уэйк, 3-й баронессы Уэйк из Лидделла, вдова Томаса Холланда, 1-го графа Кента. Дети:

• Эдуард Ангулемский (27 января 1365—1372) Был любимцем отца, его смерть стала для Эдуарда сильным ударом.
• Ричард II Бордоский (6 января 1367 — 6 января/14 февраля 1400), принц Уэльский, граф Корнуолл и граф Честер с 1376, король Англии 1377—1399

Литература

• Конский П. А.,. Эдуард, сын Эдуарда III // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Edward, the Black Prince // Encyclopædia Britannica Eleventh Edition. — New York: Encyclopædia Britannica, Inc., 1911. — Т. 8.
• Норвич Д. История Англии и шекспировские короли. — М.: Астрель, 2012. — 414, [2] с. — ISBN 978-5-271-43630-7.
• Эжен Перруа "Столетняя война" М. 2006
• Герберт Хюит "Рожденный с мечом в руке" М. 2010
• Жан Фавье "Хроники столетней войны" СПб. 2008

Ссылки

• [fmg.ac/Projects/MedLands/ENGLAND,%20Kings%201066-1603.htm#_Toc272564026 EDWARD III 1327-1377, RICHARD II 1377-1399] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 30 января 2011.

Отрывок, характеризующий Эдуард Чёрный Принц

– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.