Эд, Эдд и Эдди

«Эд, Эдд и Эдди» (англ. Ed, Edd n Eddy) — канадско-американский мультипликационный сериал, созданный в 1999 году Дэнни Антонуччи и нарисованный «движущимися линиями» (техника Squigglevision), обведёнными вокруг главных героев. В мультсериале преобладает гротеск: иногда герои могут проглотить рояль, поднять на руки дом и вывернуть наизнанку желудок. В мультфильме это является комедийным элементом.

Сюжет

Есть трое друзей с похожими именами (все трое имеют имя Эдвард), но совершенно разными характерами. Они подростки, которые живут в городке Питч-Крик.

Им очень нравятся огромные сахарные леденцы, которые еле помещаются у них во рту. Чтобы их купить, они пытаются подзаработать, продавая вещи, открывая учреждения, но, в основном, мошенничая.

Характерные особенности сериала

Все персонажи сериала живут в городке под названием Питч-Крик, на улицах которого бóльшую часть «населения» составляют дети и подростки, играющие во дворе или разъезжающие на велосипеде по улицам (как, например, Кевин; остальные разъезжают на других разнообразных видах детского транспорта).

Примечателен мультфильм прежде всего тем, что ни в одной из серий не были показаны взрослые люди. Тем не менее, это не значит, что в мультсериале их нет: герои мультсериала, дети, постоянно упоминают своих родителей, а иногда даже зовут их, о чём-то просят и выполняют их просьбы и требования. Но в сериале их не показывают: так, например, мама Эдди нанимает своему сыну няньку, а мама Эдда постоянно оставляет Эдду записки с поручениями.

Комический эффект сериала создаётся за счёт абсурдности и нелепости ситуаций, происходящих в мультфильме: почти все герои сериала, натыкаясь на какую-то твёрдую вещь, не получают ранения и травмы; создаётся впечатление, что у них «резиновые» эластичные тела, которые они способны растягивать на любое расстоянии в любую величину. Так, например, компания Эдвардов (Эдов) поглощает громадные сахарные леденцы, которые не помещаются у них во рту, в результате чего у них растягиваются щёки, как мешок.

Все пострадавшие в последующих сценах внезапно исцелялись.

Ed, Edd n Eddy’s Big Picture Show

После показа заключительного 6-го сезона 31 мая 2009 года в прокат был выпущен полнометражный фильм о похождениях героев сериала — «Ed, Edd n Eddy’s Big Picture Show».

Сюжет фильма заключается в том, что городские проказники Эдди, Эдд и Эд натворили что-то очень ужасное, так что Рольф, Кевин, Нэзз и Джонни (Сара и Джимми занимались своими делами) очень сильно пострадали. Эд, Эдд и Эдди спасаются бегством из городка. А ребята решили их догнать. Позже к пострадавшим присоединяются сёстры Кенкер с Сарой и Джимми, но не для того, чтобы проучить Эдов, а наоборот — чтобы защитить. Весь мультик показывает путешествие «Эдов» к старшему брату Эдда — как они считали, к единственному спасению от ребят, так как все боялись брата Эдди.

В конце герои всё-таки достигли своей цели, и впервые был показан новый персонаж — старший брат Эдди. Эдди, однако, ошибся: его брат не собирался его защищать, а просто над ним издевался. Ребята решили заступиться за Эдди. В итоге Эд и Эдди сделали так, что брат получил дверью по голове и отключился, после чего ребята оценили, что мучитель был побеждён, и Эды были прощены. Более того, ребята зауважали их.

Заканчивается тем, что ребята и Эды возвращаются обратно, а Кенкеры оттаскивают брата Эдди домой и делают с ним нечто ужасное.

Персонажи

Основные персонажи

• Эд — Эду 12 лет. Он самый глупый и бестолковый из Эдов и в то же время самый неунывающий. Всегда улыбается. Его легко сбить с толку, чем Эдди охотно пользуется. Учится так же, как и Эдди, на двойки, но в шестом классе. Никогда не моется, так как страдает боязнью мыла. Любит комиксы и фильмы про монстров, зомби и пришельцев, часто смешивает их с действительностью. Очень любит Дабл-Ди и Эдди. "Обожает" животных, особенно кур, мясную подливку и хлеб с маслом. Эд очень силён физически (может поднять на руки здоровенный дом и даже вырвать из земли дерево с корнем). Обычно Эдди использует его как приманку, грузчика.
• Эдд или «Double-D» (Даббл-Ди, по-русски это переводят как «Двойной Д») — Умная голова с кучей глупых комплексов. Увлекается наукой и может соорудить любое устройство буквально за пару минут из подручных материалов. Страдает от излишней любви к чистоте и порядку. Родители общаются с ним при помощи записок — оставляют ему задания на день по дому (кстати, таким же способом происходило общение создателя мультсериала Дэнни Антонуччи со своими родителями). Постоянно критикует все планы Эдди, но помогает ему, даже если очевидно, что из задуманного не выйдет ничего хорошего.
• Эдди — самопровозглашенный лидер. Самый злой, ленивый и жадный из Эдов, а также самый низкий среди всей компании. Большой фанат 70-х (в некоторых эпизодах можно заметить пластики Тома Джонса или Барри Уайта). Придумывает разнообразные аферы для того, чтобы заработать денег на сладости. Любит посмеяться над другими. Делает глупые лица только для того, чтобы позлить других.
• Нэзз — 13 лет. Самая красивая особа в мультфильме, предмет мечтаний всех мальчишек в округе, кроме Джимми (его сердце уже занято) и Рольфа (он вообще невосприимчив к романтике). Ей нравятся героические личности. Эды без ума от неё, они постоянно пытаются доказать своё геройство Нэзз, которая относится к ним просто дружелюбно. Сама Нэзз очень отзывчивая и нежная; нужно пойти очень далеко, чтобы разозлить или расстроить её. Парня у неё нет, есть только дружеские отношения с Кевином. В одной из серий упоминается, что раньше она была очень толстой. Не любит, когда трогают её причёску.
• Кевин — 13 лет. Брутальный, наглый велосипедист, скептик и циник. У него полный гараж леденцов, поэтому Эдди его не любит и завидует ему. Терпеть не может Эдов, называет их кретинами и уродами. Он влюблён в Нэзз, хотя неясно, отвечает ли она ему взаимностью. Трудно сказать, что он любит больше: Нэзз или свой велосипед, на котором он вечно колесит по округе.
• Джонни 2x4 — 12 лет. Добродушный и простоватый мальчик, редкостный чудак и фантазёр. У него большая лысая голова, и он регулярно где-то застревает. Своими странными выходками часто действует окружающим на нервы. Он дружит с Эдами и помогает им. Но самый лучший друг на свете для него — это деревяшка по имени Планк, которую он считает живой, и иногда дощечка Планк действительно ведёт себя как живое существо: в одной из серий Планк даже водит автобус, в другой — «убегает» от Джонни и Эдов.
• Рольф — 14 лет. Сын пастуха, хозяин фермы. Простачок и недоучка. Несмотря на это, он очень ответственный и мудрый. Немного странно разговаривает, все время говорит о себе в третьем лице. Привержен чудаковатым деревенским традициям, ест очень странные вещи, преимущественно мясо. По природе своей добр и наивен, легко ведётся на уловки Эдди, но лучше его не злить: Рольф в гневе может быть страшен. Как и Эд, нечеловечески силён. Он не любит Эдов, но частенько помогает им. Уважаемая личность в квартале, даже Кевин дружит с ним. У него есть свиньи, козёл, корова, петух и курицы.
• Джимми — 7 лет. Малыш-неженка, который любит мягкие игрушки, всё розовое, декоративное и девчачье. Он слабенький, нервный и трусливый. Творческая личность, мечтает стать художником. Дружит с Джонни, Планком и влюблён в Сару, младшую сестру Эда.
• Сара — 7 лет. Маленькая агрессивная девочка, младшая сестра Эда. Сильная и вспыльчивая, часто орёт на брата и его друзей, помыкает ими. Эд её побаивается и слушается. Тем не менее, она любит девчачьи вещи и даже способна на любовь — она возлюбленная Джимми и дополняет его нежность своей агрессией. Любой, кто посмеет обидеть Джимми, будет иметь дело с ней. Озвучена Джанис Джод.
• Сёстры Кенкер — три сестры и одни из главных противников троицы главных героев. Живут в трейлерном парке. Остальные дети их боятся, а Эды и вовсе ненавидят. А сестрёнкам Эды как раз нравятся.
  • Ли — самая старшая, высокая и более серьёзная. Она рыжеволосая, эти самые волосы закрывают её глаза. Ли любит Эдди. Озвучена Джанис Джод.
  • Мари — самая нахальная из сестёр, довольно груба. Она синеволосая. Мари любит Эдда (Даббл-Ди).
  • Мэй — глуповатая блондинка, говорит с акцентом. Мэй любит Эда.

Герои второго плана

• Планк 2x4— дощечка с нарисованными глазками и ртом. Джонни часто с ним разговаривает, когда бывает один, даже ложится с ним спать. Но для Джонни Планк не просто игрушка — он готов за Планка даже убить. Но живой ли Планк или неживой — остаётся загадкой.
• Виктор — козёл Рольфа. Умнее своего хозяина, но всегда предан Рольфу. Любит морковь и не любит, когда мешают Рольфу. Соответственно, не любит Эдов.
• Уилфред — поросёнок Рольфа. Очень ленивый и практически ничего не делает, но Рольф больше всех за ним ухаживает.
• Мистер Мишка — плюшевый розовый медведь, партнёр Джимми и Сары по чаепитию.
• Джибб — подросток-невидимка, воображаемый друг Эда. Эд придумал его, когда Эдди не хотел с ним играть, и этот друг бил и обижал Эдди. Поэтому с ним пришлось расстаться. Появляется только в одной серии.
• Мэттью — Старший брат Эдди. Не появляется в кадре до телевизионного фильма «Ed, Edd n Eddy’s Big Picture Show». По репликам персонажей можно понять, что он очень крутой парень. А судя по тому, как его изображали Эды в одном из эпизодов, он очень высокий и сильный.

Герои из "Melonhead’s Revenge"

• Капитан Арбуз — Джонни с куском арбуза на голове. Супергерой. Этим самым куском атакует врагов и использует орехи-гранаты.
• Профессор Афера — Главный враг Капитана Арбуза. Это Эдди, нацепивший на себя трусы, плащ, повязку и прочее. Его зовут Аферой, потому что его лучи, вылетающие из головы при преклонении пальцев к голове, аферные.
• Сплинтер — гусеница сестёр Кенкер. Хочет отомстить супер-Планку за поражение своих хозяев и за поражение себя. Атакует ударами головы, ускорением, прыжками и ударами хвоста. Умеет быстро ползать, парить в воздухе и лазать по стенам.
• Нейтральный Дуэт — Эд и Эдд, нацепившие носки и прочее. Служили Афере, но предали его. Живут по своим усмотрениям, но всегда выручают Капитана Арбуза.
• Ловушка X — Группа из Кенкер. Не имеет персональных аттак, Кенкеры используют Сплинтера, оружие и ловушки собственной разработки.

Ссылки

• «Эд, Эдд и Эдди» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Эд, Эдд и Эдди

– Bon, je vous laisse dans votre petit coin. Je vois, que vous y etes tres bien, [Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,] – сказал голос Анны Павловны.
И Пьер, со страхом вспоминая, не сделал ли он чего нибудь предосудительного, краснея, оглянулся вокруг себя. Ему казалось, что все знают, так же как и он, про то, что с ним случилось.
Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.


В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.
В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
Гости сидели за ужином. Княгиня Курагина, массивная, когда то красивая, представительная женщина сидела на хозяйском месте. По обеим сторонам ее сидели почетнейшие гости – старый генерал, его жена, Анна Павловна Шерер; в конце стола сидели менее пожилые и почетные гости, и там же сидели домашние, Пьер и Элен, – рядом. Князь Василий не ужинал: он похаживал вокруг стола, в веселом расположении духа, подсаживаясь то к тому, то к другому из гостей. Каждому он говорил небрежное и приятное слово, исключая Пьера и Элен, которых присутствия он не замечал, казалось. Князь Василий оживлял всех. Ярко горели восковые свечи, блестели серебро и хрусталь посуды, наряды дам и золото и серебро эполет; вокруг стола сновали слуги в красных кафтанах; слышались звуки ножей, стаканов, тарелок и звуки оживленного говора нескольких разговоров вокруг этого стола. Слышно было, как старый камергер в одном конце уверял старушку баронессу в своей пламенной любви к ней и ее смех; с другой – рассказ о неуспехе какой то Марьи Викторовны. У середины стола князь Василий сосредоточил вокруг себя слушателей. Он рассказывал дамам, с шутливой улыбкой на губах, последнее – в среду – заседание государственного совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым петербургским военным генерал губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным. Рескрипт этот начинался словами: Сергей Кузьмич! Со всех сторон доходят до меня слухи и т. д.
– Так таки и не пошло дальше, чем «Сергей Кузьмич»? – спрашивала одна дама.
– Да, да, ни на волос, – отвечал смеясь князь Василий. – Сергей Кузьмич… со всех сторон. Со всех сторон, Сергей Кузьмич… Бедный Вязмитинов никак не мог пойти далее. Несколько раз он принимался снова за письмо, но только что скажет Сергей … всхлипывания… Ку…зьми…ч – слезы… и со всех сторон заглушаются рыданиями, и дальше он не мог. И опять платок, и опять «Сергей Кузьмич, со всех сторон», и слезы… так что уже попросили прочесть другого.
– Кузьмич… со всех сторон… и слезы… – повторил кто то смеясь.
– Не будьте злы, – погрозив пальцем, с другого конца стола, проговорила Анна Павловна, – c'est un si brave et excellent homme notre bon Viasmitinoff… [Это такой прекрасный человек, наш добрый Вязмитинов…]
Все очень смеялись. На верхнем почетном конце стола все были, казалось, веселы и под влиянием самых различных оживленных настроений; только Пьер и Элен молча сидели рядом почти на нижнем конце стола; на лицах обоих сдерживалась сияющая улыбка, не зависящая от Сергея Кузьмича, – улыбка стыдливости перед своими чувствами. Что бы ни говорили и как бы ни смеялись и шутили другие, как бы аппетитно ни кушали и рейнвейн, и соте, и мороженое, как бы ни избегали взглядом эту чету, как бы ни казались равнодушны, невнимательны к ней, чувствовалось почему то, по изредка бросаемым на них взглядам, что и анекдот о Сергее Кузьмиче, и смех, и кушанье – всё было притворно, а все силы внимания всего этого общества были обращены только на эту пару – Пьера и Элен. Князь Василий представлял всхлипыванья Сергея Кузьмича и в это время обегал взглядом дочь; и в то время как он смеялся, выражение его лица говорило: «Так, так, всё хорошо идет; нынче всё решится». Анна Павловна грозила ему за notre bon Viasmitinoff, а в глазах ее, которые мельком блеснули в этот момент на Пьера, князь Василий читал поздравление с будущим зятем и счастием дочери. Старая княгиня, предлагая с грустным вздохом вина своей соседке и сердито взглянув на дочь, этим вздохом как будто говорила: «да, теперь нам с вами ничего больше не осталось, как пить сладкое вино, моя милая; теперь время этой молодежи быть так дерзко вызывающе счастливой». «И что за глупость всё то, что я рассказываю, как будто это меня интересует, – думал дипломат, взглядывая на счастливые лица любовников – вот это счастие!»