Гринвуд, Эд

Эд Гринвуд
Ed Greenwood
Имя при рождении:	Эд Гринвуд
Место рождения:	Торонто Канада
Род деятельности:	писатель-фантаст
Годы творчества:	с 1988 года
Направление:	проза
Жанр:	Фэнтези
Дебют:	Forgotten Realms Campaign Set (1987)

Эд Гринвуд (англ. Ed Greenwood; род. 21 июля 1959) — канадский писатель-фантаст, основатель популярного сеттинга Forgotten Realms («Забытые королевства»).

Биография

Эд Гринвуд родился в 1959 году в Торонто, рос в Нью-Йорке и Онтарио, учился в Ryerson Polytechnic University, где получил степень бакалавра прикладных искусств со специализацией по журналистике. Живёт в старинном фермерском доме в окрестностях Кобурга в провинции Онтарио. Собрал большую коллекцию книг (около 40 тысяч изданий). Работал библиотекарем, журналистом, редактором, разработчиком игр. Он известный ролевик (в 1984 на GenCon-е получил звание лучшего игрока в открытом турнире AD&D), создатель игр (его игровые разработки завоевали несколько призов, а в 1992 он попал в Gamer’s Choice Hall of Fame), а также писатель-фантаст. Гринвуд также был редактором нескольких малотиражных игровых и литературных журналов, вел собственную колонку в старейшем канадском игровом журнале «The Campaign Hack» и написал несколько сот статей для многих других игровых изданий. Многократно был почетным гостем на различных конвентах от Стокгольма до Мельбурна, где частенько появлялся в костюме Эльминстера.

Эд Гринвуд начал писать о мире Forgotten Realms с 1967—1968 года. С выходом «Dungeons & Dragons» он впервые переложил мир Forgotten Realms на игровой формат в 1975. Первая публикация о «Королевствах» в «игровой» ипостаси — статья в 30-м номере «Dragon Magazine». В 1986 году Гринвуд продал свой «campaign setting» компании «TSR». Начиная с 1987 года Forgotten Realms выросли в успешный игровой проект. Гринвуд работал почти во всех проектах компании «TSR». Любителям компьютерных ролевых игр со стажем обязательно должны были попасться хотя бы несколько игр от компании «SSI», к которым приложил руку Гринвуд («Eye of the Beholder III: Assault on Myth Drannor»), не говоря уж о «Baldur's Gate», «Tales of the Sword Coast» и «Baldur's Gate II», над которыми он работал для «Interplay», «Black Isle» и «BioWare».

Гринвуд — автор нескольких романов и множества рассказов о мире Forgotten Realms. Несколько раз писал в соавторстве. Он придумал Эльминстера, могущественного мага, одного из постоянных персонажей книг и игр Forgotten Realms. «Эльминстер: Рождение Мага» — первый его роман, который вышел в твердой обложке.

Библиография

Серия «Эльминстер» (The Elminster Series)

1. Эльминстер: Рождение Мага (Elminster: Making of a Mage) —— 1994
2. Эльминстер в Миф Дранноре (Elminster in Myth Drannor) —— 1997
3. Искушение Эльминстера (The Temptation of Elminster) —— 1998
4. Эльминстер в Аду (Elminster in Hell) —— 2002
5. Дочь Эльминстера (Elminster’s Daughter) —— 2005

Сага о Шандрил:

1. Волшебный Огонь (Spellfire) —— 1988
2. Корона Огня (Crown on Fire) —— 1994
3. Рука Огня (Hand of Fire) —— 2002

Тень Аватара (Shadow of the Avatar):

1. Тени Гибели(Shadows of Doom)
2. Плащ Теней(Cloak of Shadows)
3. Бег Теней(All Shadows Fled)

Серия «Семь Сестер» (Seven Sisters):

1. Стормлайт(Stormlight)
2. Серебряное падение: Истории Семи Сестер(Silverfall: Stories of the Seven Sisters)

Сага о Кормире' — The Cormyr Saga

• • Cormyr: A Novel (1996);
  • Death of the Dragon (2000)
• Арфисты — The Harpers
  • Корона огня — Crown of Fire (см. выше);
  • Stormlight (1996)
• Сага «Двойной бриллиантовый треугольник» — Double Diamond Triangle Saga
  • The Mercenaries (1998);
  • The Diamond (1998)
• Сембия — Sembia
  • «The Burning Chalice» — The Halls of Stormweather: A Novel In Seven Parts (2000)
• Трилогия «Рыцари Миф Драннора» — The Knights of Myth Drannor Trilogy
  • Swords of Eveningstar (2006);
  • Swords of Dragonfire (август 2007)
  • The Sword never sleeps (ноябрь 2008)

Интересные факты

• Его первый роман в твердой обложке, «Эльминстер: Рождение Мага», появился в книжных магазинах на второй день Рождества (26 декабря) 1994 года и все 75,000 копий были проданы до Нового Года.
• Эд Гринвуд — один из соавторов сценария игры Baldur's Gate

Ссылки

• [ww2.wizards.com/Books/Wizards/Bios/default.aspx?doc=EdGreenwood Биография Эда Гринвуда на сайте Wizards.com]
• [fantlab.ru/autor248 Библиография на сайте Лаборатория Фантастики]

Отрывок, характеризующий Гринвуд, Эд

Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.


В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.