Эжаев, Асламбек Каспиевич
| Асламбек Эжаев | |
| Личная информация | |
|---|---|
| Имя при рождении: |
Асламбек Каспиевич Эжаев |
| Национальность: | |
| Отец: |
Каспий Эжаев |
| Направление деятельности: |
издание исламской литературы |
| Место работы: |
Издательский дом «Ummah» |
 Редактирование Викиданных | |
Асламбе́к Каспиевич Эжа́ев (1 января 1963, Шатой, Шатойский район, Чечено-Ингушская АССР, РСФСР, СССР) — российский общественный мусульманский деятель.
Биография
Родился 1 января 1963 года в селе Шатой бывшей Чечено-Ингушской АССР. Родители работали учителями. В 1985 году окончил Грозненский нефтяной институт. С 1989 года работал в книгоиздательском бизнесе[1].
Издательский дом «Ummah»
С целью издания качественной исламской литературы, соответствующей условиям российского рынка в 2002 году организовал первый мусульманский издательский дом «Ummah». Издательство работало в основном с классическими авторами, избегая крайних взглядов. Эжаев привлекал к работе различных редакторов, авторов, переводчиков, среди которых были: Э. Кулиев, Д. Д. Хайретдинов, В. А. Нирша, Н. Гайнуллин и многие другие[1].
Продукция издательского дома выставлялась на различных ярмарках[1].
Эжаев является создателем литературного конкурса «Исламский прорыв», направленного на активную социализацию исламской общины (уммы) и стал важным событием в общественной жизни страны[1].
Напишите отзыв о статье "Эжаев, Асламбек Каспиевич"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Хайретдинов, 2008.
Литература
- Эжаев, Асламбек Каспиевич // Ислам в Москве: энциклопедический словарь / Сост. и отв. ред. Д. З. Хайретдинов. — Н. Новгород: Медина, 2008.
|
Это заготовка статьи о персоналии ислама. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Эжаев, Асламбек Каспиевич
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
