Симон, Эжен

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Эжен Симон»)
Перейти к: навигация, поиск
Эжен Симон
фр. Eugène Simon

Эжен Симон (1848—1924)
Дата рождения:

30 апреля 1848(1848-04-30)

Место рождения:

Париж

Дата смерти:

17 ноября 1924(1924-11-17) (76 лет)

Место смерти:

Париж

Страна:

Франция

Научная сфера:

арахнология, орнитология

Систематик живой природы
Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Simon».
[www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_authorAbbrev=Simon&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=all&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch Список таких таксонов] на сайте IPNI
[www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=9667-1 Персональная страница] на сайте IPNI

Исследователь, описавший ряд зоологических таксонов. Для указания авторства, названия этих таксонов сопровождают обозначением «Simon».


Страница на Викивидах

Эже́н Симо́н (фр. Eugène Simon, 30 апреля 1848, Париж — 17 ноября 1924, Париж) — французский арахнолог, карцинолог[1] и орнитолог. В 2007 году Международное арахнологическое общество (англ. International Society of Arachnology) учредило премию Эжена Симона, присуждаемую за выдающиеся достижения[2].



Биография

Эжен Симон получил домашнее образование[1]. В ходе научных поездок работал в Испании (1865, 1868), Алжире (несколько поездок в период 1882—1885), Венесуэле (1887—1888), Египте (1889), на Филиппинах (1890), Цейлоне (1892), а также на территории современной ЮАР — в Капской колонии и Трансваале (1893)[1].

В 1875, 1887 и 1901 годах был президентом Энтомологического общества Франции, а в 1882 году — президентом Зоологического общества Франции.

Наряду с пауками, насекомыми и ракам Симон собирал также птиц. Особенно он интересовался колибри (Trochilidae). Он описал несколько видов и подвидов колибри и систематизировал их в роды Anopetia, Stephanoxis, Haplophaedia и Taphrolesbia. Его новаторской работой о колибри стала книга «Histoire naturelle des Trochilidae» (1921).

Напишите отзыв о статье "Симон, Эжен"

Примечания

  1. 1 2 3 Шимкевич В. М. Симонъ Еженъ // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб.: 1890—1907.
  2. [www.arachnology.org/ Сайт Международного арахнологического общества]  (англ.)  (Проверено 29 мая 2010)

Ссылки

  • [www.museunacional.ufrj.br/mndi/Aracnologia/pdfliteratura/papers%20simon.htm Список публикаций за 1870—1886] на сайте museunacional.ufrj.br (англ.)  (Проверено 29 мая 2010)


Отрывок, характеризующий Симон, Эжен

– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…
Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним. Ростов сам не знал, как и почему он это сделал. Все это он сделал, как он делал на охоте, не думая, не соображая. Он видел, что драгуны близко, что они скачут, расстроены; он знал, что они не выдержат, он знал, что была только одна минута, которая не воротится, ежели он упустит ее. Пули так возбудительно визжали и свистели вокруг него, лошадь так горячо просилась вперед, что он не мог выдержать. Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер – по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.
В то же мгновение, как он сделал это, все оживление Ростова вдруг исчезло. Офицер упал не столько от удара саблей, который только слегка разрезал ему руку выше локтя, сколько от толчка лошади и от страха. Ростов, сдержав лошадь, отыскивал глазами своего врага, чтобы увидать, кого он победил. Драгунский французский офицер одной ногой прыгал на земле, другой зацепился в стремени. Он, испуганно щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса взглянул снизу вверх на Ростова. Лицо его, бледное и забрызганное грязью, белокурое, молодое, с дырочкой на подбородке и светлыми голубыми глазами, было самое не для поля сражения, не вражеское лицо, а самое простое комнатное лицо. Еще прежде, чем Ростов решил, что он с ним будет делать, офицер закричал: «Je me rends!» [Сдаюсь!] Он, торопясь, хотел и не мог выпутать из стремени ногу и, не спуская испуганных голубых глаз, смотрел на Ростова. Подскочившие гусары выпростали ему ногу и посадили его на седло. Гусары с разных сторон возились с драгунами: один был ранен, но, с лицом в крови, не давал своей лошади; другой, обняв гусара, сидел на крупе его лошади; третий взлеаал, поддерживаемый гусаром, на его лошадь. Впереди бежала, стреляя, французская пехота. Гусары торопливо поскакали назад с своими пленными. Ростов скакал назад с другими, испытывая какое то неприятное чувство, сжимавшее ему сердце. Что то неясное, запутанное, чего он никак не мог объяснить себе, открылось ему взятием в плен этого офицера и тем ударом, который он нанес ему.