Папаиоанну, Эзекиас
| Эзекиас Папаиоанну | |
| Εζεκίας Παπαϊωάννου | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Дата смерти: | |
| Гражданство: | |
| Партия: | |
Эзекиас Папаиоанну (греч. Εζεκίας Παπαϊωάννου, 8 октября 1908 — 10 апреля 1988) — кипрский общественный и политический деятель, участник гражданской войны в Испании в составе греческой роты имени Ригаса Фереоса, антиколониальной борьбы на Кипре, генеральный секретарь Прогрессивной партии трудового народа Кипра (1949—1988).
Биография
Родился в деревне Келлаки (Лимасол). В 30-х переехал в Англию, где присоединился к Коммунистической партии Великобритании. В 1946 году стал редактором журнала «Димократис» (греч. Δημοκράτης) и был избран генеральным секретарём АКЭЛ. Подвергался политическим преследованиям и арестам. Выступал против Цюрихских и Лондонсих соглашений.
|
Это заготовка статьи о политическом деятеле. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Напишите отзыв о статье "Папаиоанну, Эзекиас"
Отрывок, характеризующий Папаиоанну, Эзекиас
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
