Эйвонсайд

Пригород Эйвонсайд Avonside Страна Новая ЗеландияНовая Зеландия Регион КентербериКентербери Координаты 43°31′15″ ю. ш. 172°40′00″ в. д.43.52083° ю. ш. 172.66667° в. д. / -43.52083; 172.66667    Площадь 1,3420 км² Население 3240 человек (2006) Часовой пояс UTC+12, летом UTC+13 Телефонный код +64 Почтовый индекс 8061

Эйвонсайд, Авонсайд (англ. Avonside) — восточный пригород Крайстчерча в Новой Зеландии, один из старейших пригородов, образованный вторым после долины Хиткот.

История

Через пригород протекает река Эйвон. Пригород был построен на плодородной почве её поймы. В старину на территории современного пригорода была очень болотистая местность.

Пригород был назван по имени церкви Святой Троицы, которая была построена около реки Эйвон в 1855 году. В 1869 году местный архитектор Бенджамин Маунтфорт, начал проектирование нескольких дополнений и пристроек для этой церкви. В 1898 году он умер и был захоронен на церковном кладбище.

Границы прихода англиканской церкви Эйвонсайда были обозначены в 1859 году, и включали в себя территории современных пригородов Арануи, Бернвуд, Линвуд, Маршленд, Нью-Брайтон, Норт-Нью-Брайтон, Парклендс и Филлипстаун. В течение некоторого времени территория прихода включала в себя и северо-восточную часть Крайстчерча, вплоть до реки Стикс.

Образование

В Эйвонсайде расположена средняя школа для девочек, Avonside Girls' High School.

Землетрясения

В результате землетрясения 4 сентября 2010 года церкви Святой Троицы был нанесён значительный ущерб. В ходе землетрясения пригород пострадал от разжижения грунтов. В особенности пострадали улицы Келлер-стрит (англ. Keller Street), Брекен-стрит (англ. Bracken Street), Ретрит-роуд (англ. Retreat Road), Коулишо-стрит (англ. Cowlishaw Street), которые были покрыты водой и серым илом. На Эйвонсайд-драйв (англ. Avonside Drive) были разрушены дороги и строения. Энергоснабжение и водоснабжение были прерваны, в некоторых случаях на несколько дней. Серьёзный ущерб был причинён системе канализации.

В то время как церковь Святой Троицы находилась на реконструкции, в феврале 2011 года произошло ещё одно землетрясение, в результате которого церковь была разрушена. В том же 2011 году церковь была снесена. Это землетрясение нанесло ещё больший ущерб инфраструктуре и строениям Эйвонсайда. Разжижение грунтов и наводнение были более масштабными, чем в сентябре 2010 года. Дороги и многие здания в пригороде были разрушены. Энергоснабжение было прервано на две—три недели, в большинстве зданий система канализации нуждалась в замене или ремонте. Армия Новой Зеландии и множество волонтёрских организаций (в том числе армии студентов и фермеров) прибыли в Крайстчерч для помощи пострадавшим и ликвидации последствий землетрясения. В основном они помогали очищать улицы от ила и мусора. Местный депутат, Брендон Бёрнс (англ. Brendon Burns), совместно с лидерами местных общин организовал встречи с населением в Ретрит-парке на пересечении Ретрит-роуд (англ. Retreat Road) и Паттен-стрит (англ. Patten Street) для информирования об источниках пищи, питьевой воды и ходе восстановительных работ.

Землетрясение в июне 2011 года вновь привело к разжижению грунтов и наводнению, причинившими ущерб зданиям и инфраструктуре пригорода. После землетрясения правительство Новой Зеландии объявило территорию Эйвонсайда (и многих других пригородов Крайстчерча) так называемой «Красной зоной», в которой многие здания должны быть снесены и отстроены заново. Под действие этого постановления попали многие улицы пригорода, жители которых обязаны были освободить свои дома к апрелю 2013 года, и получить компенсацию от правительства и страховых компаний за своё жильё и земельные участки. Часть улиц пригорода попали в так называемую «Зелёную зону», в которой страховые компании обязались отремонтировать или перестроить повреждённое имущество. Тем не менее, некоторые участки (в основном Паттен-стрит, Ретрит-роуд и Коулишо-стрит) попали в область между этими двумя зонами, названную «Оранжевой зоной». Частичное решение о судьбе земельных участков и недвижимости в этой зоне было принято в феврале 2012 года. 213 земельных участков с недвижимостью были отнесены к красной зоне, и их владельцы должны были освободить свои дома, 42 участка были отнесены к зелёной зоне. К маю 2012 года было принято окончательное решение по оранжевой зоне Крайстчерча.

Ссылки

• [christchurchcitylibraries.com/heritage/photos/disc1/img0036.asp Пивоваренный завод в Эйвонсайде (фото около 1863 года)] (англ.)
• [www.holytrinityavonside.co.nz/ Приход англиканской церкви в Эйвонсайде] (англ.)
• [www.avonside.school.nz/ Средняя школа для девочек Эйвонсайд] (англ.)
• [www2.stats.govt.nz/domino/external/web/CommProfiles.nsf/FindInfobyArea/593400-au Профиль пригорода на сайте Управления статистики Новой Зеландии] (англ.)

Отрывок, характеризующий Эйвонсайд

– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.
«Да, любовь, – думал он опять с совершенной ясностью), но не та любовь, которая любит за что нибудь, для чего нибудь или почему нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда, умирая, я увидал своего врага и все таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить – любить бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческой любовью; но только врага можно любить любовью божеской. И от этого то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека. Что с ним? Жив ли он… Любя человеческой любовью, можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души. А сколь многих людей я ненавидел в своей жизни. И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее». И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу. И он понял ее чувство, ее страданья, стыд, раскаянье. Он теперь в первый раз поняд всю жестокость своего отказа, видел жестокость своего разрыва с нею. «Ежели бы мне было возможно только еще один раз увидать ее. Один раз, глядя в эти глаза, сказать…»