Эйдман, Игорь Виленович

Игорь Виленович Эйдман
Дата рождения:	25 сентября 1968(1968-09-25) (55 лет)
Место рождения:	Горький
Научная сфера:	Интернет-социология
Известен как:	Автор концептуального исследования по электронной демократии и социальным сетям

И́горь Виле́нович Э́йдман (25 сентября 1968, Горький) — российский социолог, эксперт по социологии Интернета и развитию социальных сетей, автор концептуального исследования по теоретической социологии и социальной истории в области электронной демократии — «Прорыв в будущее. Социология интернет-революции». Один из наиболее публикуемых исследователей путинизма как социальной и политической системы.

Биография

Родился в семье доктора физико-математических наук Вилена Яковлевича Эйдмана

Учился на историческом факультете Горьковского государственного университета. Работал журналистом в ряде городских СМИ.

Был литературным редактором альманаха «Дирижабль», главным редактором еженедельника «Русский клуб». Затем создал идею и концепцию Нижегородского государственного жилищного займа и реализовал его как заместитель директора «Нижегородского фонда недвижимости».

В 1995—2002 годах руководил PR-агентством «Центр социальных инноваций», занимался политконсалтингом, консультировал известных политиков, депутатов Государственной думы, лидеров федеральных партий. В частности, «предложил и разработал антиолигархическую кампанию, которую вёл Немцов в конце 1997-го — начале 98-го года».

В 2002—2005 годах являлся главным креативщиком Центра политического консультирования «Никколо М», работал директором по коммуникациям (ПР-директором) Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) (2007).

В 2007 году опубликовал книгу «Прорыв в Будущее. Социология интернет-революции». В 2007—2010 годах опубликовал в российской прессе цикл статей, посвящённых социально-политическим последствиям интернет-революции.

В марте 2010 года подписал обращение российской оппозиции «Путин должен уйти». Активно участвовал в разработке социальной сети подписантов обращения.

В 2010—2011 годах опубликовал цикл статей, посвящённых электронной демократии в официальном органе германской социал-демократической партии Vorwärts.

В 2012 году Игорь Эйдман обвинил Леонида Волкова и Фёдора Крашенинникова в плагиате его работ и «извращении идей» при написании ими книги «Облачная демократия», создании ресурса «Демократия 2» и разработки интернет-выборов Координационного совета оппозиции.

Опубликованный Игорем Эйдманом в 2012 году на сайте «Эхо Москвы» цикл антиклерикальных статей стал причиной обращений ряда православных активистов, в том числе Аркадия Мамонтова и Кирилла Фролова, в Прокуратуру и Следственный комитет с просьбой возбудить против него уголовное дело по статье 282 Уголовного кодекса.

В 2011 году Эйдман переехал в Германию и поселился в Лейпциге, где работает как журналист, а также занимается организацией и консультированием интернет-проектов в области потребительского и политического сотрудничества пользователей. Ведёт живой журнал, регулярно публикуется на «Каспаров.ру».

Книга «Прорыв в будущее»

Игорь Эйдман — автор концептуального исследования по теоретической социологии, социальной истории и электронной демократии «Прорыв в будущее. Социология интернет-революции». Книга представляет собой «изложение новой и достаточно радикальной версии левой антибуржуазной демократической идеологии, основывающейся на традициях рационалистической, позитивистской социальной философии».

В книге содержится авторская футурологическая концепция будущего «интернет-общества», основанного на прямой демократии, свободном распространении информации, на горизонтальных не иерархических социальных связях, без частной собственности и наемного труда, эксплуатации и манипуляции.

Другие концепции

• Принципы сетевой (электронной) демократии. «Основной принцип сетевой демократии - возможность для каждого в текущем режиме непосредственно участвовать в принятии любых значимых решений сообщества, к которому он принадлежит (граждан государства, жителей региона или населенного пункта, партии, профсоюза, и т.п.)».
• Оппозиционное «Движение 2.0» — политическое объединение на базе прямой электронной демократии.
• «Рынок 2.0» — новый онлайн-рынок на основе сотрудничества, объединения потребителей в социальных сетях для получения коллективный скидок и закупок напрямую у производителя поверх границ и посредников.
• «Прямая Викидемократия» — технология, основанная на совместной работе над документами и общем голосовании по утверждению всех предложений и поправок.
• «Декларация прав человека в эпоху интернет-революции», включающая основополагающее право человека свободно решать, чему посвящать время своей жизни.

Среди других проектов, впервые выдвинутых Игорем Эйдманом: «Открытый интернет-парламент оппозиции», «Политическая Википедия», «Интернет-выборы кандидата на пост президента и депутатов от оппозиции» и др.

В экономической сфере Эйдман считает необходимым выдвинуть в качестве цели оппозиции, востребованной избирателями, обобществление сырьевых кампаний в интересах всех граждан России, создание «Фонда Россия» по типу Перманентного фонда штата Аляска.

Футурологические прогнозы

В своей книге и цикле статей 2007–2008 годов («Манифест мировой социальной интернет-революции» и др.) Эйдман спрогнозировал:

• возникновение в интернете международного движения против капитализма «Оккупируй!»;
• политическую интернет-революцию в Исландии и организованные в интернете народные восстания в других странах;
• активное развитие партий и движений, организованных на принципах прямой электронной демократии;
• бурный рост сетей и сервисов групповых покупок, скидок, взаимного потребительского информирования;
• создание мультиязычных международных социальных сетей.

Монографии

• Игорь Эйдман. Прорыв в будущее: Социология интернет-революции. — Москва: ОГИ, 2007. — 384 с. ISBN 5942824339
• Igor Eidman. Das System Putin: Wohin steuert das neue russische Reich? — München: Ludwig Buchverlag, 2016. - 224 S. ISBN 3453280830

Ссылки

• [www.psychology.su/2010/03/26/ejdman-igor/ Эйдман Игорь (биографическая справка)]
• [igeid.livejournal.com/ igeid] — Игорь Эйдман в «Живом Журнале»
• [www.echo.msk.ru/blog/igeid/ Блог на сайте радиостанции «Эхо Москвы»]

Отрывок, характеризующий Эйдман, Игорь Виленович

– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.