Эйндховен (аэропорт)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Аэропорт Эйндховен
Vliegbasis Eindhoven

ИАТА: EINИКАО: EHEH

Информация
Тип

гражданский, военный

Страна

Нидерланды

Расположение

Харлеммермер

Координаты: 51°27′00″ с. ш. 5°22′28″ в. д. / 51.45000° с. ш. 5.37444° в. д. / 51.45000; 5.37444 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.45000&mlon=5.37444&zoom=12 (O)] (Я)

Владелец

Schiphol Group (51 %)

Эксплуатант

Eindhoven Airport N.V.
RNLAF Vliegbasis Eindhoven

Хаб для
Высота НУМ

23 м

Часовой пояс

UTC+1

 • Летом

UTC+2

Время работы

04:30—00:00

Сайт

[www.eindhovenairport.nl dhovenairport.nl]

Карта
EIN
Расположение аэропорта на карте Нидерландов
Взлётно-посадочные полосы
Номер Размеры (м) Покрытие
03/21 3000 асфальтобетон
Статистика (2015)
Годовой пассажиропоток

4 331 658[1]

Взлётов/Посадок

30 360

Источники: САИ от САИ Нидерландов[2], новости аэропорта Эйндховен[3]

Аэропо́рт Э́йндховен (нидерл. Vliegbasis Eindhoven; IATAEIN, ICAOEHEH) — аэропорт в Нидерландах, расположенный в 7 км[2] к западу от города Эйндховен. Является вторым наиболее загруженным аэропортом страны по количеству обслуженных пассажиров в 2015 году (4,3 млн) после амстердамского аэропорта Схипхол (58 млн пассажиров)[4]. Аэропорт используется в качестве как гражданского, так и военного.





История

Ранние годы

Аэропорт был основан в 1932 году в виде ВПП с травяным покрытием под названием «Vliegveld Welschap» («лётное поле Велсхап»). В 1939 году лётное поле было приобретено ВВС, так как возникли опасения конфликта с Третьим рейхом. Во время Голландской операции 1940 года было быстро захвачено немецкими силами и стало эксплуатироваться ими под названием «Fliegerhorst Eindhoven». Немцы расширили и улучшили лётное поле, построив три ВПП с твёрдым покрытием, многочисленные ангары и вспомогательные сооружения. Во время Голландской операции 1944 года было захвачено американскими десантниками. Нанесённые повреждения были устранены, и аэродром стал использоваться как передовая посадочная площадка британских и американских сил под кодом B-78.

Аэродром был возвращён Королевским военно-воздушным силам Нидерландов в 1952 году. В нём базировались Republic F-84G Thunderjet, Republic F-84F Thunderstreak, Northrop NF-5A/B и General Dynamics F-16A/B Fighting Falcon. 316-я эскадрилья использовала F-16 и была расформирована в апреле 1994 года.

Развитие с 1980-х годов

В 1984 году был построен пассажирский терминал по дизайну Лео де Бевера[5]. После окончания Холодной войны аэропорт Эйндховена был превращён в базу военного транспорта. Первоначально здесь находился самолёт Fokker F27-300M Troopship. В последующие годы на авиабазе разместились Fokker 50, Fokker 60, McDonnell Douglas KC-10 Extender, Lockheed C-130 Hercules, Gulfstream IV. Самолёт Fokker был выведен из эксплуатации.

15 июля 1996 года в аэропорту потерпел крушение Lockheed C-130 Hercules ВВС Бельгии. Разгорелся пожар, и 34 человека погибло в нём. Из-за проблем со связью между спасательными службами, пожарная служба не знала, что в C130 находилось большое количество пассажиров, что, вероятно, повлекло за собой больше смертей, чем если бы службы были в курсе[6].

Аэропорт продолжил расти в качестве гражданского и теперь является вторым по загруженности аэропортом Нидерландов. В связи с этим в начале 2012 года началось дальнейшее расширение терминала аэропорта и постройка гостиницы со 120 номерами.[7]

Услуги

В аэропорту доступны следующие услуги: пункт обмены валют, бюро находок, камеры хранения багажа, пеленальная зона, медицинский центр различные магазины.[8] По всему аэропорту доступен бесплатный беспроводной интернет. Также доступен бизнес-центр. Здесь имеют свои офисы крупные компании по аренде автомобилей: Avis Rent a Car System, Europcar, Hertz и Sixt. На долго- и краткосрочных парковках имеется 1500 мест.[9]

Военное использование

С 1 июля 2007 года в Эйндховене располагается Координационный центр европейского транспорта (Movement Coordination Centre Europe, MCCE), образованный слиянием Европейского центра воздушных перевозок (European Airlift Centre, EAC), который был основан Европйеской воздушной группой, и Координационного центра морских перевозок (Sea-lift Coordination Centre, SCC). Это организация, открытая для всех правительств, чьё членство утверждается всеми странами-участниками. Миссией MCCE является координация воздушного и поверхностного (наземного и морского) транспорта и систем заправки самолётов в воздухе между странами-участниками и, тем самым, улучшение общей эффективности использования собственного или арендованного имущества государственных военных организаций. Главным приоритетом центра будут стратегические перевозки, но не исключая перевозки боевых войск и вооружения.

С сентября 2010 года аэропорт также размещает у себя Европейское командование военно-транспортной авиации (European Air Transport Command, EATC), состоящее из семи европейских стран, которые объединяют авиационную военную технику под одним оперативным командованием. EATC будет играть главенствующую роль в процессе стандартизации Airbus A400M.

Авиакомпании и направления

Авиакомпания Пункты назначения
Corendon Airlines Сезонные: Анталья, Бодрум
Jetairfly Надор, Уджда (с 1 ноября 2016 года)
Ryanair Аликанте, Альгеро, Бергамо, Болонья (с 28 марта 2017 года)[10], Бриндизи, Варшава (Модлин), Гран-Канария, Дублин, Жирона, Катания, Краков, Лансароте, Лиссабон, Лондон (Станстед), Мадрид, Малага, Мальта, Манчестер, Марракеш, Марсель, Мурсия, Пальма-де-Мальорка, Пиза, Порту, Реус, Рим (Чампино), Севилья, София, Тенерифе (Южный), Тревизо, Фару, Фес
Сезонные: Ивиса, Керкира, Трапани, Ханья
Transavia Аликанте, Афины, Барселона, Болонья, Гран-Канария, Ивиса, Инсбрук, Копенгаген, Лансароте, Лиссабон, Малага, Мюнхен, Ницца, Пальма-де-Мальорка, Прага, Стокгольм (Арланда) (с 3 апреля 2017 года)[11], Тенерифе (Южный), Фару
Сезонные: Анталья, Валенсия, Даламан, Зальцбург, Ираклион, Кос, Родос
Чартерные: Закинф, Керкира, Марса-эль-Алам, Хургада
TUI Airlines Netherlands Гран-Канария, Кос, Лансароте, Фуэртевентура
Сезонные: Анталья
Vueling Airlines Барселона
Wizz Air Белград, Брно, Будапешт, Бухарест, Варшава (Шопен), Вильнюс, Вроцлав, Гданьск, Дебрецен, Катовице, Каунас, Клуж-Напока, Люблин, Ниш, Познань, Рига, Скопье, София, Тимишоара, Тузла

Наземный транспорт

Аэропорт находится прямо у автомагистрали A2, которая предоставляет прямое соединения с западом и югом страны, включая Амстердам, Утрехт и Маастрихт. Также аэропорт обслуживается двумя автобусными маршрутами Эйндховена.

  • Линия 400 — шаттловая автобусная линия, которая соединяет аэропорт с железнодорожным вокзалом Эйндховена. Частота движения варьируется от двух (поздним вечером и ранним утром) до четырёх (днём) раз в час.[12]
  • Линия 401 — скоростная автобусная линия (Phileas), которая соединяет аэропорт с центром Эйндховена и вокзалом. Частота движения варьируется от двух (вечером) до восьми (днём) раз в час.[13]
  • Линия 145 соединяет город Бест и его вокзал с аэропортом.
  • Линия 103 соединяет вокзал Эйндховена через северный район Вунсел с аэропортом и соединяет аэропорт с городом Велдховен.

Как ив большей части Эйндховена, в аэропорт ведёт велодорожка, и недалеко от аэропорта доступны огромные парковки. Обычная поездка из центра города составляет 30 минут.

Напишите отзыв о статье "Эйндховен (аэропорт)"

Примечания

  1. [www.anna.aero/european-airport-traffic-trends/ Anna.aero - European Airport Traffic Trends]
  2. 1 2 [www.ais-netherlands.nl/aim/2016-08-04-AIRAC/eAIP/html/eAIP/EH-AD-2.EHEH-en-GB.html EHEH – EINDHOVEN/Eindhoven]. AIP from AIS the Netherlands.
  3. [m.eindhovenairport.nl/nl/nieuws/eindhoven-airport-realiseert-10-groei-2015 Eindhoven Airport - Voordelig vliegen vanaf Eindhoven]. eindhovenairport.nl.
  4. [www.schiphol.nl/SchipholGroup/Company1/Statistics/TransportAndTrafficStatistics.htm Schiphol Transport and Traffic statistics]. Schiphol Group (13 June 2014).
  5. [www.eindhoven-in-beeld.nl/picture/show/45657/Leo-de-Bever-Loed-de-Bever Leo de Bever & Loed de Bever] (нид.). Eindhoven in beeld (19 August 2015). Проверено 23 августа 2015.
  6. [www.zero-meridean.nl/c_eindhoven_150796.html Hercules ramp Eindhoven] (нид.). Zwaailichten disaster website (15 July 1996). Проверено 22 февраля 2009.
  7. [www.kcap.eu/en/news/2011/construction_terminal_extension_and_hotel_eindhoven_airport_has_started Construction terminal extension and hotel Eindhoven Airport has started] (нид.). kcap.eu (19 December 2011). Проверено 21 января 2013.
  8. [m.eindhovenairport.nl/nl/op-de-luchthaven/winkelen Winkels]. eindhovenairport.nl.
  9. [www.eindhovenairport.com/en/at-the-airport/facilities/ Eindhoven Airport Facilities]. Eindhoven Airport. Проверено 14 июня 2014.
  10. 2016, UBM (UK) Ltd. [www.routesonline.com/news/38/airlineroute/268479/ryanair-plans-new-italian-routes-in-s17/ Ryanair plans new Italian routes in S17].
  11. www.luchtvaartnieuws.nl/nieuws/categorie/2/airlines/transavia-veel-nieuwe-europese-lijndiensten-in-2017
  12. Timetable of line 400 from Eindhoven Airport to Eindhoven Station NS – [www.oveindhoven.nl/EhvNS400.htm OVEindhoven.nl]
  13. Timetable of line 401 from Eindhoven Airport to Eindhoven Station NS – [www.oveindhoven.nl/EhvAirport.htm OVEindhoven.nl]

Ссылки

  • [www.eindhovenairport.com/en/home/ dhovenairport.com/en/home/] — официальный сайт аэропорта Эйндховен
  • [weather.NOAA.gov/weather/current/EHEH.html Текущая погода для EHEH] на NOAA/NWS
  • [aviation-safety.net/database/airport/airport.php?id=EIN История происшествий для аэропорта EIN] на Aviation Safety Network

Отрывок, характеризующий Эйндховен (аэропорт)

В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.



Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем нибудь, имеющем отношение к будущему.
Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.
Беспрестанные воздержания речи, постоянное старательное обхождение всего того, что могло навести на слово о нем: эти остановки с разных сторон на границе того, чего нельзя было говорить, еще чище и яснее выставляли перед их воображением то, что они чувствовали.

Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.