Экаджати

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Экаджати (Ekajaṭī или Ekajaṭā IAST; Вайли ral chig ma) — «один локон», «имеющая волосы, сплетённые в один локон») — одна из охранителей буддийского учения, является одной из самых мощных и жестоких богинь индо-тибетской мифологии. Экаджати является предводительницей дакинь и символизирует недвойственность дхармы[1]. Также известна как Голубая Тара.

Согласно тибетским легендам, она была бонской богиней неба, чей правый глаз был пронзён мастером тантры Падмасамбхавой, чтобы она могла более эффективно помогать ему покорять тибетских демонов. Она считается одним из трёх основных защитников школы Ньингма линии наряду с Рахулой и Ваджрасадху.

Часто Экаджати изображается как освободитель на мандалах Зеленой Тары. Также её описывают как удаляющую страх врагов, распространяющую радость и ликвидирующую личные препятствия на пути к просветлению.

Экаджати является защитником тайных мантр и «как мать матерей всех Будд» представляет конечное единство. Согласно Намкай Норбу Ринпоче все Учения имеют особую связь с той или иной энергией восьми главных классов охранителей, и Экаджати является главной защитницей учения Дзогчен и «олицетворяет в корне недвойственную природу изначальной энергии».[2]

Напишите отзыв о статье "Экаджати"



Примечания

  1. Н. В. Цыремпилов От Дуньхуана до Бурятии. По следам тибетских текстов. — IMBT, 2009. [books.google.ru/books?id=NgF2IIvwHmcC&pg=PA150&dq=%D0%AD%D0%BA%D0%B0%D0%B4%D0%B6%D0%B0%D1%82%D0%B8&hl=ru&ei=axHlTYWAHoae-Qb5roXpBg&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=4&ved=0CDkQ6AEwAw#v=onepage&q=%D0%AD%D0%BA%D0%B0%D0%B4%D0%B6%D0%B0%D1%82%D0%B8&f=false С.150]
  2. Намкай Норбу, Джон Шейн. Кристалл и Путь Света. — СПб.: Сангелинг, 1998. — С. 126. — ISBN 5-87885-003-X.

См.также

Ссылки

  • [www.himalayanart.org/image.cfm/263.html Ekajati (Buddhist Deity)] (англ.). HimalayanArt.com. Проверено 31 мая 2011. [www.webcitation.org/69pPDYzQr Архивировано из первоисточника 11 августа 2012].


Отрывок, характеризующий Экаджати

– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.