Экблад, Финн-Эгил
| Финн-Эгил Экблад | |
| норв. Finn-Egil Eckblad | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Страна: |
Норвегия |
| Научная сфера: | |
| Систематик живой природы | ||
|
Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Eckblad».
[www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=18353-1 Персональная страница] на сайте IPNI
| ||
Финн-Эгил Экблад (норв. Finn-Egil Eckblad, 1923—2000) — норвежский миколог, специалист по дискомицетам.
Содержание
Биография
Родился в Осло 12 августа 1923 года. Младший брат актрисы Эдель Экблад (1914—1994). С детства интересовался искусством, большей частью живописью, однако уже в школьные годы предпочёл изучение норвежской флоры. Учился в Университете Осло, в 1951 году окончил его со степенью бакалавра и был назначен доцентом Ботанического сада при университете. Диссертация Экблада, посвященная гастеромицетам, впоследствии была признана важной самостоятельной работой по систематике этих грибов. В 1968 году Экблад с диссертацией по дискомицетам получил степень доктора философии.
Во время Второй мировой войны работал ассистентом ботаника и гуманиста Кристиана Хорна. После войны он преподавал в Ботанической лаборатории Университета Осло. В 1971—1979 он был доцентом фитогеографии Бергенского университета.
С 1963 по 1970 Экблад был редактором журнала Nytt Magasin for Botanikk, в 1981—1983 — микологического журнала Blyttia. В 1984 году он был избран членом Норвежской академии наук.
Ф.-Э. Экблад написал множество статей по дискомицетам Северной Европе, до середины XX века изученным крайне слабо. До него в Норвегии профессионально занимался изучением микологии профессор Аксель Блютт в конце XIX века, заложивший основы изучения пиреномицетов и геоглоссовых. Также Экблад выпустил несколько книг по микогеографии, создал карты ареалов многих шляпочных грибов. Помимо микологии Экблад интересовался тропическими фруктами, а также ботанической историей.
Некоторые научные публикации
- Eckblad, F.-E. The genera of the operculate discomycetes. — Oslo, 1968. — 191 p. (англ.)
- Eckblad, F.-E. Soppøkologi. — Oslo, 1978. — 158 p. (норв.)
- Eckblad, F.-E. Soppgeografi. — Oslo, 1981. — 167 p. (норв.)
- Eckblad, F.-E. Sopp i Norge før i tiden. — Ås, 1994. — 127 p. (норв.)
Виды грибов, названные в честь Ф.-Э. Экблада
- Cyathicula eckbladii Gamundí & Giaiotti, 1998
Напишите отзыв о статье "Экблад, Финн-Эгил"
Литература
- Gulden, G.; Høiland, K. (2000). «Finn-Egil Eckblad». Blyttia 58 (3—4): 147—152.
Отрывок, характеризующий Экблад, Финн-Эгил
– Да, я желаю, – сказал Пьер.Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
