Экеблад, Клас Юханссон

Клас Юханссон Экеблад (швед. Claes Johanson Ekeblad; 20 февраля 1669 — 23 февраля 1737) — шведский офицер, участник Великой Северной войны, генерал-майор, граф. Отец Класа Экеблада младшего.

Биография

Окончил Уппсальский университет.

С 1683 года волонтер в Лейб-гвардии пешем полку. В 1684 году произведен в чин подпрапорщика. В 1686 году переведен в Штадский гарнизонный полк в чине фенриха.

В период войны Аугсбургской лиги, его полк входил в состав вспомогательного корпуса на нидерландской службе. В 1691 году произведен в чин капитана Штадского гарнизонного полка и назначен командиром сводной гренадерской роты. В 1693—1694 годах воевал во Фландрии.

С февраля 1697 года переведен в Мальмёский гарнизонный полк.

С 19 июля 1700 года подполковник Сёдерманландского третьеочередного пехотного полка. Участвовал в Спилсвском сражении в 1701 году. Комендант Биржая в Литве с декабря 1701 года. Взял со своим полком Вильно, разбив сторонников Вишневецкого. Дрался под Клишовым 9 июля 1702 года. Комендант Люблина с 1703 года.

В качестве волонтера лейб-гвардии принял участие в бою при Пултуске и осаде Торна. В декабре 1704 года произведен в чин полковника. Назначен командиром немецкого вербованного полка. Полк получил название Эльбингского гарнизонного, а Экеблад должность коменданта Эльбинга.

27 апреля 1710 года назначен командиром Уппландского пехотного полка. 11 ноября 1710 года произведен в звание генерал-майора с назначением шефом Эльбингского гарнизонного полка.

Получил титул барона 22 мая 1711 года, графское достоинство с 31 декабря 1719 года.

В битве при Гадебуше 9 декабря 1712 года командовал пехотной бригадой. Вице-губернатор Померании.

Со 2 января 1714 года ландсхёвдинг Нёрке-Вермланда. Оборонял границу провинции Вермланд от датско-норвежских войск. Одержал победу у редута Эда в 1718 году.

Литература

• А.В. Беспалов [www.academygps.ru/img/napoln/istoriya/publicy/podgotovka.pdf Офицеры Карла XII. Формы, методы подготовки и комплектования] (рус.).

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Экеблад, Клас Юханссон

Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.