Экодук

Экодук — мост или тоннель, служащий для перехода животными через дороги механических транспортных средств, например, автотрассы.

Экодуки помогают сохранить единство среды обитания животных и снижают вероятность появления на дороге животных, что могло бы привести к дорожно-транспортному происшествию.

История

Первые экодуки были построены во Франции в 1950-х годах. Затем в других странах, включая Нидерланды, Швейцарию и Германию.

В России

Первый в России экодук должен был быть построен под Переславлем-Залесским в Ярославской области при реконструкции участка 115-й — 135-й километр трассы М8 «Холмогоры» (Москва — Архангельск) Начало строительства ожидалось в 2013 году, но строительство так и не началось.

В сентябре 2016 года первый экодук в России был открыт на 170-м километре трассы М3 «Украина».

Влияние на среду

Исследования воздействия экодуков на окружающую среду показали, что их использование в значительной мере способствует соединению мест обитания животных. Они используются не только крупными животными, но и даже беспозвоночными, например, бабочками, жуками и пауками. Согласно исследованию, проведенному Государственным агентством лесного хозяйства Эберсвальда с мая 2005 по апрель 2006, почти 2300 животных воспользовались эко-мостом через автобан А11 в Бранденбурге. Подобное же исследование, проведенное в 2008—2009 годах в Нидеркрюхтене, показало, что за год на эко-мосту было найдено 1368 следов животных, из них 690 косуль, около 180 кабанов, 130 кроликов и зайцев, 42 лисы, 37 барсуков и 18 куньих. Методика контроля перемещения животных по мосту не давала возможным отследить перемещение мелких животных.

В ходе испытания хорватского экодука на трассе между Карловацем и Риекой перемещения животных были зафиксированы инфракрасными датчиками, при этом учитывались животные размером от лисицы. В течение года удалось зафиксировать около 6 000 перемещений по экодуку. В основном мостом пользовались медведи, лисы и рыси.

Масштабное исследование, проведенное в национальном парке Банф, показало, что в январе 2007 года 10 видов крупных млекопитающих (из них гризли, койоты, лось, медведь, вапити, пума, волк и т. д.) прошли в общей сумме 84 000 раз по 24 экодукам Банфа.

См. также

• Нарвинский автодорожный тоннель

Отрывок, характеризующий Экодук

«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.
В числе многих молодых людей, ежедневно бывавших в доме Элен, Борис Друбецкой, уже весьма успевший в службе, был после возвращения Элен из Эрфурта, самым близким человеком в доме Безуховых. Элен называла его mon page [мой паж] и обращалась с ним как с ребенком. Улыбка ее в отношении его была та же, как и ко всем, но иногда Пьеру неприятно было видеть эту улыбку. Борис обращался с Пьером с особенной, достойной и грустной почтительностию. Этот оттенок почтительности тоже беспокоил Пьера. Пьер так больно страдал три года тому назад от оскорбления, нанесенного ему женой, что теперь он спасал себя от возможности подобного оскорбления во первых тем, что он не был мужем своей жены, во вторых тем, что он не позволял себе подозревать.
– Нет, теперь сделавшись bas bleu [синим чулком], она навсегда отказалась от прежних увлечений, – говорил он сам себе. – Не было примера, чтобы bas bleu имели сердечные увлечения, – повторял он сам себе неизвестно откуда извлеченное правило, которому несомненно верил. Но, странное дело, присутствие Бориса в гостиной жены (а он был почти постоянно), физически действовало на Пьера: оно связывало все его члены, уничтожало бессознательность и свободу его движений.