Экономика Барнаула

Экономика Барнаула — Барнаул один из важнейших экономических центров Западной Сибири. Экономика города базируется в основном на торговле и услугах. В 2012 году журнал Forbes поставил Барнаул на 20 место в рейтинге лучших городов России для развития бизнеса

История

Исследователи связывают основание Барнаула с началом строительства медеплавильного завода Акинфия Демидова, получившего земли в аренду от государства. Известно, что именно в 1730 году Демидов перевёл на Алтай 200 приписных крестьян для закладки заводов. 29 сентября 1739 года было начато строительство Барнаульского завода. В том же году был проложен отводной канал и построена плотина..

В 1750 году на Барнаульском заводе действовали уже 17 печей, вместо 2 печей и 7 горнов, работавших при Демидове. В город едут горные офицеры и инженеры с Урала для выплавки руд и её первичной обработки. Одним из таких был и талантливый изобретатель Иван Ползунов. В 1763 году он представил проект «огнедышащей машины» — первой паровой машины в мире, и в 1766 году на берегу реки Барнаулки прошли её испытания.

Отмена крепостного права, истощение природных ресурсов, неспособность заводского руководства работать в новых условиях, привели к упадку горного производства и закрытию в 1883 году Барнаульского завода. Но в это же время в городе того времени существует кожевенное, свечное, кирпичное, пивоваренное, содовое, шубное, лесопильное и другие производства. Это позволило выйти барнаульским товарам не только на российский, но и на международный рынок.

В 1920—1930-е годы происходило наращивание промышленного потенциала города, построен первый крупный завод — Барнаульский меланжевый комбинат, Барнаульская ТЭЦ-1, ряд более мелких фабрик. Во время Второй мировой войны в городе на постоянной основе разместилось около ста промышленных предприятий из Москвы, Ленинграда, Одессы, Харькова, других городов, временно оккупированных фашистскими войсками. В городе стали работать крупные машиностроительные предприятия — заводы «Трансмаш», котельный, станкостроительный, выпустил первую продукцию радиозавод. Город поставлял фронту танковые дизельные моторы, кислородно-дыхательную аппаратуру для летчиков, обмундирование, полушубки, валенки. По некоторым данным, около половины патронов, использованных Советской Армией во время войны, было произведено в Барнауле на станкостроительном заводе.

После Великой Отечественной войны город стал крупным промышленным центром. В Барнауле были развиты машиностроительная, химическая, текстильная, радиотехническая промышленность. Развитию экономического потенциала способствовало его благоприятное транспортно-географическое положение: близость к источникам сырья (уголь и металл Кузбасса, лес Салаира и Алтая, сельхозпродукты степной части); нахождение на стратегически важной магистрали Новосибирск — Алма-Ата — Ташкент, связывающей Сибирь с Казахстаном и Средней Азией.

В советский период предприятия были ориентированы на оборонный заказ, а в 90-х годах XX века большинство из них стало убыточными или банкротами, большое количество людей остались безработными. Пустующую нишу заполняют быстро развивающиеся предприятия пищевой промышленности, сфера торговли и услуг, а также производства строительных материалов.

Городской бюджет

Бюджет города на 2016 год запланировал в доходах на 8,852 млрд рублей, в расходах на 9,251 млрд рублей. Налоговые поступления должны возрасти на 6% по сравнению с 2015 годом до 4,73 млрд рублей, безвозмездно из краевого бюджета планируются получить 2,736 млрд рублей.

По состоянию на март 2016 года за администрацией Барнаула числится долг в 5,088 млрд рублей по оплате судебных решений, административных штрафов и исполнительских сборов, львиная доля которых связана с устройством ливневой канализации и капитальным ремонтом жилья. В 2015 году на погашение задолженности бюджет города потратил 665,4 млн рублей.

Промышленность

Большинство предприятий Барнаула сосредоточено в Южной (Центральной), Северной и Власихинской промышленных зонах. Южная формировалась вместе с развитием города в XVIII—XX веках и располагается внутри застроенной территории. Предприятия Северной и Власихинской промышленных зон, возведенные позднее, в соответствии с современными требованиями градостроительства, вынесены за пределы жилых массивов на окраины Барнаула.

Индекс промышленного производства по крупным и средним предприятиям города за 2008 год (по сравнению с 2007 годом) составил 104,6 % %. Снизилось производство резиновых и пластмассовых изделий, неметаллических минеральных продуктов, электрооборудования, дизелей, железобетонных конструкций, ликеро-водочных изделий, мясы и рыбы, хлебобулочных изделий, молочной продукции, минеральной воды, колбасных изделий, жиров, мороженного..

В то же время увеличилось производство изделий из древесины, целлюлозно-бумажной продукции, транспортных средств, кузнечно-прессовых машин, вагонов грузовых, двигателей тракторных и комбайновых, агрегатов, узлов и деталей машин для уборки зерновых, масляничных, бобовых и крупяных культур, шин, волокон и нитей химических, обуви, растительного масла, макаронных изделий, муки и кондитерских изделий. Зафиксирован экономический рост в текстильной, швейной, химической и энергетических отраслях промышленности. 57,5 % промышленных предприятий закончили 2008 год с прибылью..

С 2007 года по договорённости с правительством Беларуси в городе начато сборочное производство белорусских троллейбусов — около 30 штук в год.

Среднемесячная заработная плата одного работника крупных и средних предприятий за 2008 год составила 13434 руб.

Торговля и услуги

В сфере услуг и торговли занято более 100 тысяч человек. В 2008 году сеть предприятий потребительского рынка увеличилась на 272 предприятия, в том числе 15 — общественного питания, 96 — предприятий розничной торговли и 161 — предприятие бытового обслуживания. За счёт открытия новых предприятий создано 2100 новых рабочих мест. Оборот розничной торговли в 2010 году составил 90 млрд рублей (в сопоставимых ценах к 2009 году вырос на 7,2 %).

Основные площади объектов торговли — крупные торгово-развлекательные центры: «Алтай», «Весна», «Европа», «Огни», «СИТИ-центр»; в 2015 году закончилось строительство самого крупного в крае ТРЦ «Арена» площадью в 150 000 м²; гипермаркеты: «METRO Cash & Carry», «Ашан», «Лента» (3), а также DIY-гипермаркеты (строительные): «АрсиДом», «Знак», «Прораб», «Формула М2», Index Living Mall, «Леруа Мерлен», в 2016 году введена в эксплуатацию первая очередь ТРЦ «Пионер» (общая площадь 80 0000 м²).

Продовольственные супермаркеты (крупные сети): «Аникс» (17), «Мария-Ра» (118), «Холидей Классик» (8), «Бахетле», «Магнит». Супермаркеты электроники: DNS, «М.Видео», «Пятый Элемент», «Техносила», «Эльдорадо».

В Барнауле работают продовольственные рынки «Крытый рынок», «Новый рынок», «Китайский рынок» и другие. Ежегодно с большой регулярностью проходят социальные продуктовые ярмарки.

В последние годы в городе активно развивается сфера общественного питания, в том числе сетевых заведений, открываемых в основном по франчайзингу. В 2010 году оборот общественного питания составил 2,2 млрд рублей. На рынке представлены сети New York Pizza, KFC, «Росинтер Ресторантс» (рестораны «IL Патио» и «Планета Суши»), «Карт Бланш рестогруп» (рестораны «Иероглиф» и CarteBlanche, пиццерия «Перцы», суши-бары «И.Понкин»), холдинг «Фуд-мастер» (столовые «Вилка-ложка»), Subway, «Синнабон». Работают другие кофейни, суши-бары и столовые современного типа. Также популярны различные блинные и заведения узбекской кухни.

В Барнауле находятся представительства большинства крупных федеральных банков. Кроме того, в Барнауле имеют свои головные офисы следующие банки местного значения: «АлтайБизнес-Банк», «Алтайкапиталбанк», «Сибсоцбанк», «Тальменка-банк», «ФорБанк». В городе действует крупнейший за Уралом колл-центр банка «ВТБ 24».

Связь

</div>

Основной оператор стационарной связи — Алтайский филиал ОАО «Ростелеком», располагающий 47 АТС. Количество цифровых АТС достигло 76 %. Ёмкость телефонной сети составляет более 230 тыс. номеров, при этом уровень телефонизации барнаульцев составляет более 85 %.

В городе существует 25 точек доступа Wi-Fi, в основном это рестораны, кофейни, гостиницы («Центральная», «Сибирь», «Улитка» и «Барнаул»), развлекательные центры, а также 4 общежития (Алтайского государственного университета и Алтайского технического университета). 9 из 25 заведений предоставляют Wi-Fi бесплатно для своих посетителей.

Действует несколько альтернативных операторов стационарной связи — компании: «Дианэт», «МТС», «Интелби ТТК», «Интерсвязь», «Простор Телеком», «Сибирские Сети», «ТТК Западная Сибирь», «Энфорта», Дом.ru.

Услуги сотовой связи в городе предоставляют пять федеральных операторов: «Билайн», МТС, «МегаФон», Tele2, Yota.

Транспорт

Барнаул — крупный транспортный узел, находится на ответвлении федеральной автомагистрали М52 «Чуйский тракт» Новосибирск — Монголия, здесь же начинается другая федеральная трасса А322 Барнаул — Рубцовск — Казахстан. Через город проходят ветки Западно-Сибирской железной дороги. Расположенная в городе одноимённая железнодорожная станция является связующим звеном со многими регионами России и ближним зарубежьем.

Международный аэропорт Барнаула находится в 17 км к западу от города. На Оби существует пассажирский и грузовой речной порт.

Пассажирооборот барнаульского автовокзала составляет в среднем 4500 человек в сутки. Город связан автобусными сообщениями со всеми 60-ю районами Алтайского края, а также с соседними регионами: Республикой Алтай, Новосибирской, Кемеровской, Томской областями. Регулярные автобусные рейсы выполняются в города Казахстана: Павлодар, Семипалатинск, Усть-Каменогорск и Алма-Ату. С июля 2011 года открыт новый маршрут в Красноярск.

Основные автомобильные магистрали города:

• Павловский тракт (трасса Р380 Барнаул — Камень-на-Оби — Новосибирск),
• Змеиногорский тракт (на Рубцовск и Казахстан А322),
• Правобережный тракт (на Новосибирск и Бийск М52),
• Шоссе «Ленточный Бор» (объездная дорога), а также внутригородские (пр-т Ленина, Красноармейский пр-т, ул. Попова, ул. Кутузова, ул. Малахова, ул. Северо-Западная и др.).

Городской транспорт представлен автобусами и маршрутными такси (см. Барнаульский автобус), трамваями (9 маршрутов, см. Барнаульский трамвай) и троллейбусами (3 маршрута, см. Барнаульский троллейбус). Первый трамвай пущен в 1948 году, первый троллейбус — в 1973 году. С 2000 года до весны 2010 года на улицах города можно было встретить двухэтажные автобусы марки MAN.

Виды городского транспорта Барнаула

Троллейбус на проспекте Ленина	Барнаульский речной вокзал

Барнаульский троллейбус

См. также: Улицы Барнаула

Отрывок, характеризующий Экономика Барнаула

Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.
– Совсем не нужно», – испуганно сказал адъютант. – За Ключаревым и без этого были грешки, за что он и сослан. Но дело в том, что граф очень был возмущен. «Как же ты мог сочинить? – говорит граф. Взял со стола эту „Гамбургскую газету“. – Вот она. Ты не сочинил, а перевел, и перевел то скверно, потому что ты и по французски, дурак, не знаешь». Что же вы думаете? «Нет, говорит, я никаких газет не читал, я сочинил». – «А коли так, то ты изменник, и я тебя предам суду, и тебя повесят. Говори, от кого получил?» – «Я никаких газет не видал, а сочинил». Так и осталось. Граф и отца призывал: стоит на своем. И отдали под суд, и приговорили, кажется, к каторжной работе. Теперь отец пришел просить за него. Но дрянной мальчишка! Знаете, эдакой купеческий сынишка, франтик, соблазнитель, слушал где то лекции и уж думает, что ему черт не брат. Ведь это какой молодчик! У отца его трактир тут у Каменного моста, так в трактире, знаете, большой образ бога вседержителя и представлен в одной руке скипетр, в другой держава; так он взял этот образ домой на несколько дней и что же сделал! Нашел мерзавца живописца…


В середине этого нового рассказа Пьера позвали к главнокомандующему.
Пьер вошел в кабинет графа Растопчина. Растопчин, сморщившись, потирал лоб и глаза рукой, в то время как вошел Пьер. Невысокий человек говорил что то и, как только вошел Пьер, замолчал и вышел.
– А! здравствуйте, воин великий, – сказал Растопчин, как только вышел этот человек. – Слышали про ваши prouesses [достославные подвиги]! Но не в том дело. Mon cher, entre nous, [Между нами, мой милый,] вы масон? – сказал граф Растопчин строгим тоном, как будто было что то дурное в этом, но что он намерен был простить. Пьер молчал. – Mon cher, je suis bien informe, [Мне, любезнейший, все хорошо известно,] но я знаю, что есть масоны и масоны, и надеюсь, что вы не принадлежите к тем, которые под видом спасенья рода человеческого хотят погубить Россию.
– Да, я масон, – отвечал Пьер.
– Ну вот видите ли, мой милый. Вам, я думаю, не безызвестно, что господа Сперанский и Магницкий отправлены куда следует; то же сделано с господином Ключаревым, то же и с другими, которые под видом сооружения храма Соломона старались разрушить храм своего отечества. Вы можете понимать, что на это есть причины и что я не мог бы сослать здешнего почт директора, ежели бы он не был вредный человек. Теперь мне известно, что вы послали ему свой. экипаж для подъема из города и даже что вы приняли от него бумаги для хранения. Я вас люблю и не желаю вам зла, и как вы в два раза моложе меня, то я, как отец, советую вам прекратить всякое сношение с такого рода людьми и самому уезжать отсюда как можно скорее.
– Но в чем же, граф, вина Ключарева? – спросил Пьер.
– Это мое дело знать и не ваше меня спрашивать, – вскрикнул Растопчин.
– Ежели его обвиняют в том, что он распространял прокламации Наполеона, то ведь это не доказано, – сказал Пьер (не глядя на Растопчина), – и Верещагина…
– Nous y voila, [Так и есть,] – вдруг нахмурившись, перебивая Пьера, еще громче прежнего вскрикнул Растопчин. – Верещагин изменник и предатель, который получит заслуженную казнь, – сказал Растопчин с тем жаром злобы, с которым говорят люди при воспоминании об оскорблении. – Но я не призвал вас для того, чтобы обсуждать мои дела, а для того, чтобы дать вам совет или приказание, ежели вы этого хотите. Прошу вас прекратить сношения с такими господами, как Ключарев, и ехать отсюда. А я дурь выбью, в ком бы она ни была. – И, вероятно, спохватившись, что он как будто кричал на Безухова, который еще ни в чем не был виноват, он прибавил, дружески взяв за руку Пьера: – Nous sommes a la veille d'un desastre publique, et je n'ai pas le temps de dire des gentillesses a tous ceux qui ont affaire a moi. Голова иногда кругом идет! Eh! bien, mon cher, qu'est ce que vous faites, vous personnellement? [Мы накануне общего бедствия, и мне некогда быть любезным со всеми, с кем у меня есть дело. Итак, любезнейший, что вы предпринимаете, вы лично?]
– Mais rien, [Да ничего,] – отвечал Пьер, все не поднимая глаз и не изменяя выражения задумчивого лица.
Граф нахмурился.
– Un conseil d'ami, mon cher. Decampez et au plutot, c'est tout ce que je vous dis. A bon entendeur salut! Прощайте, мой милый. Ах, да, – прокричал он ему из двери, – правда ли, что графиня попалась в лапки des saints peres de la Societe de Jesus? [Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?]
Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.

Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.


Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда, и ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30 го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненых в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Растопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не ведено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает, и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), – все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1 го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.