Экономика Гайаны

Гайана — аграрно-промышленная страна. Основа экономики — сельское хозяйство и добыча бокситов. Кроме горной выделяется сахарная промышленность. Внутренний транспорт - преимущественно автомобильный. Важным является и морской транспорт.

По данным [Index of Economic Freedom, The Heritage Foundation, U. S. A., 2001]: ВВП — $ 700 млн. Темп роста ВВП — (-1,5) %. ВВП на душу населения — $ 825. Прямые зарубежные инвестиции — $ 42 млн. Импорт — $ 739 млн (в осн. США — 28,2 %; Тринидад и Тобаго — 19 %; Нидерланды — 12,9 %; Великобритания — 8,3 % — все на 1997). Экспорт — $ 659 млн (в осн. Канада — 24,2 %; Великобритания — 20,8 %; США — 20,3 %; Нидерланды — 9,2 %). В 1990-х годах основные статьи экспорта — бокситы, глинозем (на сумму 40 млн долл. в 1996), золото (120 млн долл.), сахар-сырец (163,5 млн долл. в 1995), рис (93,7 млн долл.), древесина ценных пород и фанера (32 млн долл. в 1995), креветки, ром; импорта — машины, оборудование, транспортные средства, строительные материалы, продовольствие, промышленные товары.

Программа экономической помощи, включающая рекомендации МВФ и значительную иностранную финансовую поддержку, позволила Гайане сдержать инфляцию и частично решить проблему платежей по внешним долгам.

В 1990-е годы экономический рост Гайаны составил 5 % ежегодно. Вместе с тем Гайана остается одной из беднейших стран Западного полушария с низким доходом на душу населения. Экономика Гайаны зависит от экспорта сахара, бокситов, золота, риса, креветок, рома и древесины. Гайана импортирует большинство потребительских товаров, продукцию машиностроения, оборудование, топливо и пищевые продукты. В начале 1980-х годов почти половина стоимости импорта приходилась на нефтепродукты. Правительство стремится наладить производство потребительских товаров, чтобы снизить долю импорта и увеличить экспорт. Более четверти гайанского экспорта составляет промышленная продукция; еще 25 % приходится на минеральное сырье.

Сельское хозяйство, лесное хозяйство и рыболовство

Сельское хозяйство, лесное хозяйство и рыболовство составляют четверть внутреннего валового продукта Гайаны и приносят около половины всех доходов от экспорта. Хоть в аграрном секторе экономики занято около четверти работающего населения, площадь сельскохозяйственных угодий не превышает 1 % территории страны. Фактически все земледелие сосредоточено в прибрежной полосе шириной от 3 до 13 км между реками Эсекибо и Корантейн. Основная сельскохозяйственная культура Гайаны — сахарный тростник. Основные импортеры гайанского сахара — страны ЕС и Канада. Из сахарного тростника получают также черную патоку и ром. Рис — вторая после сахара сельскохозяйственная культура Гайаны. В стране действуют 75 рисовых фабрик. Рис составляет основу местного рациона, несмотря на то, что значительная его часть экспортируется. Рисовые фермы в основном небольшие, площадью менее 3 га каждая, хоть растет число крупных механизированных хозяйств. Выращиваются также кокосовые пальмы, табак, кофе, какао, цитрусовые, овощи, бананы и зерновые. Животноводство мясного направления развито в саванне, а молочного — в прибрежной полосе.

Широкомасштабные лесозаготовки в недавнем прошлом в значительной степени истощили богатые лесные ресурсы страны. В Гайане растёт т.н. железное дерево, прочная древесина которого используется в судостроении, для изготовления деталей машин и подводных сооружений. Ведутся заготовки древесины карапы гвинейской (крабовое дерево) и моры высокой. Практикуется подсечка каучуконосов с целью добывания сока гевеи (продукта коагуляции латекса). В 1994 на лесоразработках было занято 20 тыс. рабочих и произведено 420 тыс. м3 древесины. Между 1987 и 1994 доходы от экспорта древесины почти утроились, а в 1995, когда «Барама компани лимитед» развернула экспорт фанеры, они еще больше увеличились.

Энергетика

Производство электроэнергии в стране — около 220 млн квт·час.

См. также

• Полезные ископаемые Гайаны
• История освоения минеральных ресурсов Гайаны
• Горная промышленность Гайаны
• Геология Гайаны

Источники

• Гірничий енциклопедичний словник : у 3 т. / за ред. В. С. Білецького. — Д. : Східний видавничий дім, 2004. — Т. 3. — 752 с. — ISBN 966-7804-78-X.

Отрывок, характеризующий Экономика Гайаны

Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.


В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.