Экономическая теория

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Экономи́ческая тео́рия — общественная наука, которая изучает проблему выбора в условиях ограниченности ресурсов для максимального удовлетворения потребностей людей. Состоит из множества школ и направлений. Экономическая теория развивается и пополняется новыми данными со временем, поэтому её развитием в исторической перспективе занимается такое направление как история экономических учений. Основная задача экономической теории — дать объяснение происходящих событий в экономической жизни с помощью моделей действительности, отразить в себе реальную экономику.

Экономическая теория состоит из ряда разделов: методологии экономической науки, микроэкономики, макроэкономики, международной экономики, эконометрики. В современной экономической теории можно выделить ряд научных школ и направлений: кейнсианство, монетаризм, новую институциональную экономическую теорию, марксистскую политэкономию, поведенческую экономику, нейроэкономику, австрийскую школу, новую политическую экономию, право и экономику, экологическую экономику.

Предмет экономической теории

Предметом изучения экономической теории является поведение или деятельность человека, предприятия, группы людей или общества в целом, в условиях определённой экономической системы.

Функции экономической теории

1. Теоретическая — изучает и объясняет процессы и явления экономической жизни общества.
2. Мировоззренческая — формирование системного, научного мировоззрения.
3. Критическая — на основе познания законов, управляющих экономическими процессами и явлениями, вырабатывается механизм хозяйствования, его структура и элементы, активно воздействующие на субъекты рыночной экономики и определяющие их целесообразное поведение.
4. Методологическая — выступает в качестве теоретического фундамента отраслевых наук, функциональных наук и ряда экономических наук, находящихся на стыке различных отраслей знаний.
5. Прогностическая — научные прогнозы развития экономики, выявление перспектив общественного развития.

Экономические науки

В системе экономических наук выделяют фундаментальные (общие) и прикладные (частные). Общие: экономическая теория, история экономических учений, экономическая статистика, бухгалтерский учёт. Частные: межотраслевые (финансы, кредит, управление труда); отраслевые (экономика промышленности, экономика сельского хозяйства, экономика торговли, экономика транспорта); региональные (мировая экономика, экономика регионов, экономика отдельных стран). Задача общих наук — познание экономических законов и обоснование путей их эффективного использования. Прикладные науки используют результаты фундаментальных разработок для решения частных и конкретных практических задач.

Функции и методы

Методы экономической теории:

1. Метод анализа и синтеза — анализ предполагает разделение рассматриваемого объекта или явления на отдельные части и определение свойств отдельного элемента. С помощью синтеза получают полную картину явления в целом.
2. Метод индукции и дедукции — при методе индукции происходит исследование отдельных фактов, принципов и формирование общих теоретических концепций на основе получения результатов (от частного к общему). Метод дедукции предполагает исследование от общих принципов, законов, когда положения теории распределяются на отдельные явления.
3. Метод системного подхода — рассматривает отдельное явление или процесс как систему, состоящую из определённого количества взаимосвязанных между собой элементов, которые взаимодействуют и оказывают влияние на эффективность всей системы в целом.
4. Метод математического моделирования — предполагает построение графических, формализованных моделей, которые в упрощённом виде характеризуют отдельные экономические явления или процессы.
5. Метод научной абстракции — позволяет исключать из рассмотрения отдельные несущественные взаимоотношения между субъектами экономики и концентрировать внимание на рассмотрении нескольких субъектов.

Функции экономической теории:

1. Познавательная — позволяет анализировать отдельные процессы экономики, устанавливает взаимосвязи между этими явлениями, определяет свойства субъектов экономики (финансово-кредитные учреждения, предприятия, государство, население).
2. Методологическая — позволяет определять экономическую теорию как основу для развития целого ряда других экономических дисциплин (маркетинг, статистика, менеджмент, ценообразование).
3. Образовательная — позволяет формировать у граждан экономическую культуру, логику, основные понятия о рынке.
4. Практическая — рекомендации по совершенствованию текущей экономической ситуации, снижению уровня инфляции, увеличению валового национального продукта и т. д., разработка конкретных принципов и способов рационального хозяйства.
5. Прогностическая — на основе анализа экономических явлений и процессов разрабатывать направления перспективного развития.

История

Экономическая теория зародилась и сформировалась в недрах философии, а затем отделилась от неё в рамках общего процесса дифференциации наук и специализации учёных, вызываемого непрерывным накоплением знаний и невозможностью охвата всего их массива отдельными исследователями. В XIX веке экономическую теорию начинают преподавать в форме отдельных курсов на юридических факультетах университетов; в XX веке появляются особые экономические факультеты, специализированные экономические высшие и средние специальные учебные заведения, экономику начинают изучать в средних школах, лицеях, гимназиях, колледжах, формируется круг профессиональных экономистов.

Эквиваленты экономической теории

В отечественной и зарубежной литературе широко распространены несколько синонимических названий экономической теории, имеющих разную степень точности и грамматической корректности: «политическая экономия», «экономика», «экономикс», «каталлактика».

Термин «политическая экономия» впервые проявился в 1615 году в названии книги французского учёного А. де Монкретьена «Трактат политической экономии». Это название стало настолько удачным, что являлось общепризнанным обозначением экономической науки вплоть до начала XX века (в России — до XXI века). Данный термин в то время достаточно точно отражал характер экономических исследований, поскольку экономика в странах Европы, государственным строем которых являлась абсолютная монархия, была очень тесно связана с политикой. До сих пор в названиях отдельных научных изданий можно встретить данный термин (например, журнал Чикагского университета именуется «Journal of Political Economy», то есть «Журнал политической экономии»). Однако, в конце концов, большинство экономистов отказалось от подобного обозначения экономической науки.

Научные исследования, согласно Альфреду Маршаллу, должны строиться не в расчёте на практические цели, достижению которых они способствуют, а в соответствии с содержанием самого предмета, которому они посвящены. Экономическая наука должна остерегаться касаться многих политических вопросов, которые практик не может игнорировать. Поэтому, считает Маршалл, её лучше обозначать широким термином «экономическая наука» (англ. economics), чем более узким термином «политическая экономия». Впоследствии термин Маршалла стал наиболее употребительным в англоязычной литературе. Переводить этот термин словом «экономика» не вполне удачно в качестве обозначения науки, прежде всего из-за его многозначности. «Экономика» означает не только науку о хозяйстве, но и само хозяйство: производство, торговлю, фабрики и т. п. Хотя и в английском языке слово «economics» может обозначать как само хозяйство, так и науку о нём.

По мнению многих русскоязычных авторов, слово «экономикс», встречающееся до сих пор во многих изданиях на русском языке, некорректно и неграмотно в силу тех же причин, по которым в русскоязычной литературе физика не транслитерируется как «физикс», а математика — как «математикс» и т. д..

Основные элементы

Основными элементами экономической теории, на которых основана любая экономическая теория, являются три типа утверждений: утверждения о целях, утверждения об ограничениях, налагаемых на возможности, и утверждения о вариантах выбора.

Утверждения о целях

Цель есть нечто такое, чего люди желают достичь. Менеджер фирмы может иметь целью получение наибольшей возможной прибыли. Потребитель может стремиться к получению наибольшего возможного материального удовлетворения на данный доход. Люди в любой ситуации могут смешивать то, что они преследуют узко-«экономические» цели с приверженностью к ценностям семьи, социальной ответственностью и так далее. Такие понятия как «цель», «намерение» и «предпочтение» по существу взаимозаменяемы.

Утверждения об ограничениях

Ввиду феномена редкости ресурсов, возможности людей не беспредельны. Люди всегда сталкиваются с ограничениями: вещи, которые им нужны, сопряжены с альтернативной стоимостью, а многие из них могут быть просто невозможны. Утверждение об ограничениях, налагаемых на множество наличествующих возможностей, — ключевая часть любой экономической теории. Некоторые ограничения относятся к тому, что является физически возможным при данных ресурсах и уровне знаний. Другие ограничения принимают форму не физических пределов, а альтернативной стоимости, часто определяемой в терминах цен.

Утверждение о вариантах выбора

Заключительным компонентом экономической теории является утверждение о наиболее вероятном выборе, который будет сделан исходя из определённых целей и ограничений, налагаемых на возможности. Например, варианты выбора, которые лежат в основе закона спроса рассматривают потребителей как людей, имеющих целью получение наибольшего возможного удовлетворения при наличии ограничений, накладываемых на их возможности величиной их бюджета, ассортиментом предлагаемых товаров и ценами этих товаров. Исходя из этих целей и ограничений, закон спроса констатирует, что, по всей вероятности, люди предпочтут увеличить свои покупки данного товара, когда цена на него снизится при наличии того, что все остальные условия остались прежними (при прочих равных условиях).

Экономическая теория и рациональность

Хотя все экономические теории содержат три типа утверждений, тем не менее удачная теория представляет собой нечто большее, чем простой перечень утверждений. Её элементы должны образовывать некое согласованное целое. Понимание структуры экономической теории было бы неполным без обсуждения ключевого допущения, которое служит для того, чтобы связать все три элемента теории в единое целое. Суть этого допущения состоит в том, что люди выбирают наилучший путь к достижению своих целей, исходя из ограничений, с которыми они сталкиваются, то есть люди ведут себя рационально.

Рациональность означает целесообразную деятельность, направленную на достижение цели, исходя из заданных ограничений и наличных возможностей. Понятие рациональности тесно связано с определением экономической теории, в формате проблемы выбора наилучшего способа использования ограниченных ресурсов для удовлетворения человеческих потребностей. Утверждение о том, что одни способы использования ограниченных ресурсов лучше других, и что именно эти лучшие способы люди, как правило, и имеют тенденцию выбирать, точно отражает сущность рациональности.

Допущение о рациональности представляет собой орудие для оформления структуры теорий, относящихся к тому, как люди делают выбор. Затем экономисты вносят дополнения в специфику структуры этих теорий, уточняя, как ведут себя люди в различных ситуациях. Теория рационального выбора является одним из механизмов развития экономической теории.

Ссылки

• П. Хейне. «Экономический образ мышления»
• В. М. Полтерович. [www.r-reforms.ru/vmp2.htm «Кризис экономической теории»]
• Л. ф. Мизес. [www.libertarium.ru/libertarium/humanact Человеческая деятельность: Трактат по экономической теории]

Отрывок, характеризующий Экономическая теория

– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.