Экологический терроризм
Поделись знанием:
Экологический терроризм (экотерроризм, экотаж) — термин, имеющий[1] два различных смысла[1]:
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.
Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
(перенаправлено с «Экотерроризм»)
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Проверить нейтральность. На странице обсуждения должны быть подробности.
|
- радикальные действия «зелёных» (энвайронменталистов), групп и лиц, борющихся за права животных, а также выступающих за освобождение животных[1]; ФБР США определяет экологический терроризм в данном контексте как применение или угроза применения насилия криминального характера против невинных жертв или имуществу граждан со стороны экологически ориентированных, межнациональных групп по эколого-политическим причинам, либо направленных с целью привлечения внимания[2]. Однако, по мнению ФБР, с началом XXI века деятельность и тактика ряда подобных групп активистов претерпела существенные изменения и приобрела опасный характер для общества.
- умышленное масштабное загрязнение окружающей среды[1] (экоцид).
Содержание
Действия «зелёных», расцениваемые как радикальные и террористические
Отдельные защитники прав животных, сторонники биоцентризма, объединяются в группировки, совершающие провокационные, в том числе противозаконные действия, направленные против жестокого обращения с животными[3].
Первые подобные противоправные действия, по данным ФБР США были предприняты в 1977 году, когда активисты Greenpeace и организации Общество охраны морской фауны разрезали сети рыбных промысловиков[2].
Радикальные природоохранные организации занимаются экотерроризмом с целью повлиять на общественное мнение. Они даже ввели новый термин, экотаж (экологический саботаж)[4][5].
ФБР называет деятельность воинствующих защитников окружающей среды и защитников животных «самой большой террористической угрозой в Соединенных Штатах» и считает их угрозой нации[6]. Оно обвиняет экотеррористов в поджогах жилых зданий, исследовательских лабораторий и автосалонов, организации взрывов в офисах[6]. По оценкам специалистов, ущерб от действий «зелёных» превысил 100 млн долларов[7] и лишь вопрос времени, когда такая криминальная деятельность начнёт приводить к гибели людей[6].
Министерство национальной безопасности США также считает некоторые организации энвайронменталистов террористическими[8].
С 1997 по 1999 гг. активисты «Фронта освобождения Земли» нанесли ущерб в размере 40 миллионов долларов, совершив 33 акции, среди которых — поджог горнолыжного курорта в Вейле (1996 год), поджог бюро по управлению земельными ресурсами в штате Орегон и отделения рейнджеров Федеральной лесной службы США в Ок-Ридже (ущерб 9 млн долларов), поджог бойни в Редмонде, штат Калифорния (ущерб 1,3 млн долларов, 1997 год), взрыв и полное уничтожение офиса корпорации Boise Cascade, планировавшей начать строительство деревообрабатывающего машиностроительного комплекса в Чили (1999 год), поджог жилого комплекса в Сан-Диего, штат Калифорния (2003 год)[9].
Целью активистов «Фронта» является восстановление первозданных экосистем, которые «были уничтожены бессовестными и эгоистическими действиями человеческой расы». По мнению лидеров ELF, «высшая цель вполне оправдывает средства, и никакие жертвы (так называемый побочный эффект) не должны останавливать нас». Профессор кафедры мировых религий Висконсинского университета Брон Тейлор:
|
Вы не можете понять этих ребят, если не поймете их этическую и вообще духовную мотивацию. Весьма поверхностное знакомство «зелёных» террористов с экологической наукой и современным механизмом государственной политики приводит к нравственному срыву и цинизму борцов за возрождение девственной природы. | 
|
В конце XX века активисты организации объединились с «Фронтом освобождения животных» (Animal Liberation Front, ALF). ФБР в 2001 году внесло его в список террористических организаций[10]. Филиал организации действует и в России.
- В октябре 2008 года в Великобритании начались слушания по делу борцов за права животных. Их обвиняют в том, что они 6 лет распространяли информацию, порочащую сотрудников Британского биомедицинского центра Huntingdon Life Sciences и угрожали расправиться с их семьями. Пятеро из восьми подсудимых — члены Stop Huntingdon Animal Cruelty («Остановите жестокое обращение с животными в Хантингдоне»). Борцы за права животных обвиняются в том, что они, по версии обвинения, посылали сотрудникам центра письма с угрозами и фальшивые бомбы, портили их автомобили, на стенах их домов и подъездов делали надписи, в которых утверждалось, что «здесь живут педофилы» или «здесь живут убийцы щенков». Защитники прав животных обещали оставить биомедиков в покое лишь в случае, если они откажутся от работы с Huntingdon Life Sciences[11].
- В январе 2009 года в Великобритании семеро активистов движений по защите животных получили тюремные сроки от 4 до 11 лет за шантаж научных и фармацевтических компаний. Их признали виновными в организации кампаний против фирм, использующих опыты на животных. Как определил суд, действия группы были направлены на остановку лабораторных опытов с использованием животных и преступники пытались создать «атмосферу страха» в научных учреждениях и фармацевтических фирмах. По утверждению полиции, эти приговоры «обескровили движение экстремистов-защитников прав животных в Великобритании»[12][13].
- В США Члены Фронта освобождения Земли (ELF), считающие своей целью защиту природной среды от уничтожения и эксплуатации, предпринимают и противоправные действия. Наиболее крупные акции ELF — поджоги горнолыжного курорта в Вейле (1996 год), бюро по управлению земельными ресурсами в штате Орегон (1997 год), жилого комплекса в Сан-Диего, штат Калифорния (2003 год)[9].
- В 2004 году группа неизвестных совершила ряд нападений на биологический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, похитив ряд подопытных животных с кафедры зоологии позвоночных животных и кафедры высшей нервной деятельности. Из лабораторий исчезли, в общей сложности (вероятно, были выпущены на свободу) вороны, большое количество крыс, и пять кроликов. На стенах были нарисованы надписи и логотипы, указывающие на организацию «Фронт освобождения животных», но подозрения также пали на самих студентов или сотрудников биологического факультета (ввиду того, что похитители беспрепятственно проникли на факультет и открыли дверь ключом)[14].
- Чуть раньше, в феврале 2004 года, из НИИ НФ им. П. К. Анохина при похожих обстоятельствах выпустили 119 лягушек.
- Сотрудники отметили, что в случае, если животных действительно выпустили на свободу, их там также неминуемо ожидает гибель, ввиду неприспособленности к жизни на воле, а в ряде случаев — ввиду особого характера уже проведённых над ними экспериментов, исключающих возможность на дальнейшее самостоятельное функционирование особи без медицинского контроля (такие как вживление электродов, насильственное приучивание к алкоголизму и наркомании, и т. п.)[14][15].
- В феврале 2012 года в США 27-летняя Мередит Лоуэлл из штата Огайо пыталась через Facebook нанять киллера для убийства человека, одетого в меха. Девушке нужен был предлог, чтобы распространить листовки о жестоком обращении с животными. Была задержана сотрудниками ФБР[16].
Директор ФБР США Луис Фри в своём докладе сенату приравнял деятельность крайних борцов за права животных, борцов против абортов, защитников окружающей среды, борцов с ядерным оружием и энергетикой к террористической[17].
Американский эксперт Марта Ли полагает[3]:
|
|
Такие практически неизлечимые болезни, как рак и СПИД, с точки зрения идеологов экотерроризма и его боевиков, откровенно признаются не медицинской проблемой, а «подаренным Всевышним» удобным способом подорвать основы «пагубного промышленного развития для сохранения живой природы в определенных Богом естественных ареалах». |
|
Потопление судов Hvalur
С 8 на 9 ноября 1986 года члены Общества охраны морской фауны предприняли попытку потопить исландские китобойныe суда Hvalur 6 и Hvalur 7 в Рейкьявике. Целью теракта было остановить китобойный промысел в Исландии.
В октябре 1986 года экологи Род Коронадо и Дэвид Хауитт прибыли в столицу Исландии[18][19]. Тайно разузнав местонахождение китобойных судов они устроились на работу на рыбном заводе[20]. В 20:00 экологи проникли на китобойную станцию на Хваль-фьорде (единственную в Исландии). Они использовали кувалды для уничтожения двигателей, генераторов и машин. Холодильная установка предназначенная для хранения китового мяса была уничтожена, документы были облиты кислотой[21][22]. Хауитт и Коронадо покинули китобойную базу и вернулись Рейкьявик на пристань, где были пришвартованы суда Hvalur. Волонтёры открыли забортный клапан кораблей, и они затонули в течение получаса. Коронадо и Хауитт ушли до прибытия полиции и покинули страну в 7:45, улетев в Люксембург[21].
В ходе операции не пострадал ни один человек. Экологи нанесли урон на 2 миллиона долларов. Суда Hvalur в конечном счёте были спасены. Лидер Общества охраны морской фауны Пол Уотсон взял на себя вину за ущерб, нанесенный его сподвижниками, из-за чего ему были представлены обвинения в терроризме.
Протесты против китобойного промысла Норвегии
В июле 1994 года судно Общества охраны морской фауны «Киты навсегда» (Whales forever) пребывал у берегов Норвегии с целью сорвать охоту на малых полосатиков. Судно экологов выследила норвежская береговая охрана и выслала за ним корабль «Анденес» (Andenes). Норвежские военные попытались запутать винт корабля «зелёных» канатом. После этого Whales forever столкнулся с кораблем Andenes в спорных обстоятельствах. Норвежцы сделали два предупредительных выстрела и потребовали от активистов покинуть норвежские воды. Они также заявили о готовности преследовать экологов до Шетландских островов[23].
Общество охраны морской фауны заявило, что Andenes протаранил их судно, когда они находились в международных водах. Береговая охрана в свою очередь заявила об умышленном нападении на военное судно в водах Вест-фьорда[24]. На следующий день после инцидента власти Норвегии назвали капитана Whales forever Пола Уотсона террористом[25]. Оба судна получили повреждения. Whales forever был продан из-за затрат на ремонт[26].
Умышленное загрязнение окружающей среды
С военной точки зрения, экологический терроризм — это действия, направленные на умышленное загрязнение окружающей среды противника, с целью нанесения ему экологического урона[1]. Подобные действия могут приводить к трудноустранимым последствиям.
См. также
- Фронт освобождения Земли
- Фронт освобождения животных
- Права животных
- Биоцентризм
- Прямое действие (теория)
Напишите отзыв о статье "Экологический терроризм"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 Яминева Ю. Б., Хвощев В. Е. [www.polit.susu.ac.ru/articles/enviroterrorism.shtml Современный мир: возрастание угроз экологического терроризма] // Кафедра политологии Южно-Уральского государственного университета
- ↑ 1 2 [www.fbi.gov/congress/congress02/jarboe021202.htm Congressional Testimony] // Federal Bureau of Investigation
- ↑ 1 2 Владимир Сергеев [www.ogoniok.com/archive/2001/4719/44-10-12/ Терроризм № 2] // Огонёк, 2001
- ↑ Дейв Формэн [www.enwl.net.ru/2003/01095748.PHP — Основные принципы тактики экотажа] // Экотаж. Руководство по радикальной пропаганде. — К.: КЭКЦ, 2002
- ↑ [biospace.nw.ru/ecoethics/dictionary/12.html Словарь по гуманитарной экологии] // Борейко В. Е. «Популярный словарь по экологической этике и гуманитарной экологии.» — К.: КЭКЦ, 2003. — 96 с. (Природоохранная пропаганда) Вып. 22.
- ↑ 1 2 3 [newsru.com/world/20may2005/fbiter.html ФБР: экотеррористы — новая угроза Америке] // Newsru.com, 20.05.2005 г
- ↑ [vestismi.ru/obshhestvo/fbr-nazvalo-glavnuyu-vnutrennyuyu-ugrozu-ssha/ ФБР назвало главную внутреннюю угрозу США], vestismi.ru, 10 декабря 2008 г
- ↑ Rood, Justin. [www.cq.com/public/20050325_homeland.html Animal Rights Groups and Ecology Militants Make DHS Terrorist List, Right-Wing Vigilantes Omitted] // Congressional Quarterly, 25 марта 2005
- ↑ 1 2 Владимир Овчинский, Марианна Кочубей [www.crime.vl.ru/index.php?p=2012&more=1&c=1&tb=1&pb=1 Экстремизм в США] // Владивостокский центр исследования организованной преступности ДВФУ
- ↑ Марина Латышева. [www.agentura.ru/dossier/russia/people/latysheva/usecologs/ Атака на зеленых] // Агентура.ру
- ↑ [eco.rian.ru/nature/20081008/152818337.html Зеленые радикалы: когда борьба за права животных превращается в террор]. РИА Новости (8 октября 2008). Проверено 15 августа 2010. [www.webcitation.org/66l93CTY1 Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].
- ↑ [news.sky.com/skynews/Home/UK-News/Animal-Rights-Activists-Jailed-For-Huntingdon-Life-Sciences-Blackmail/Article/200901315207704 Police claim the convictions have «taken the heart out of animal rights extremism in the UK».]
- ↑ Дмитрий Чувелёв. [strf.ru/material.aspx?CatalogId=222&d_no=16988 Твари дрожащие или право имеющие] // Наука и технологии России, 09.12.2008
- ↑ 1 2 Александр Андрюхин [izvestia.ru/news/289946 Защитники животных выпустили из лаборатории МГУ более ста крыс] // Известия, 14.05.2004
- ↑ [www.ng.ru/politics/2008-12-26/3_kartblansh.html Серьёзное предупреждение экологическим экстремистам]. Независимая газета (26 декабря 2008). Проверено 15 августа 2010. [www.webcitation.org/66l97XNGM Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].
- ↑ [www.nydailynews.com/news/national/woman-compared-animal-welfare-work-liberation-concentration-camps-planned-murder-for-hire-random-fur-wearer-authorities-article-1.1027384 Woman who compared animal-welfare work to liberation of concentration camps planned murder-for-hire of random fur-wearer, authorities say]
- ↑ «Экстремисты со специальными интересами. Они отличаются от традиционных правых и левых террористов тем, что пытаются террористическими методами решить специфические проблемы, не желая при этом фундаментальных изменений в обществе. Они продолжают проводить акты политически мотивированного насилия, чтобы заставить часть общества изменить отношение к определенным вопросам. Это крайние борцы за права животных, против абортов, защитники окружающей среды, борцы с ядерным оружием и энергетикой и т. д. Некоторые из них, особенно за права животных и экологисты, превратились в группы вандалов и террористов» — [www.agentura.ru/terrorism/theory/freeh/ США опасаются исламистов и защитников животных] // Агентура.ру
- ↑ name="Grapevine 2006-11-03"
- ↑ [www.spiegel.de/spiegel/print/d-13521649.html Bruder Wal], 17 November 1986, <www.spiegel.de/spiegel/print/d-13521649.html>. Проверено 15 мая 2010.
- ↑ name="Derr and McNamar"
- ↑ 1 2 name="Lakeland Ledger"
- ↑ name="Eugene Register-Guard"
- ↑ [news.google.com/newspapers?id=tO8VAAAAIBAJ&sjid=9BQEAAAAIBAJ&pg=3988,2304404&dq=sea-shepherd+whales+forever N.C. woman on fired-on ship], Wilmington Morning Star (July 7, 1994), стр. 3B. Проверено 14 июля 2009.
- ↑ [news.google.com/newspapers?id=pvgPAAAAIBAJ&sjid=M48DAAAAIBAJ&pg=6572,551229&dq=sea-shepherd+whales+forever Norway shoots at anti-whalers], The Ellensburg Daily Record (July 7, 1994), стр. 6. Проверено 8 октября 2009.
- ↑ Christophe, Agnus. [www.lexpress.fr/informations/robin-des-mers-et-les-baleines_598792.html Robin des Mers et les baleines] (фр.), L'Express (July 21, 1994).
- ↑ [www.seashepherd.org/who-we-are/whales-forever.html Whales Forever]. Sea Shepherd. Проверено 2 апреля 2011.
Литература
- Майкл Крайтон. [lib.aldebaran.ru/author/kraiton_maikl/kraiton_maikl_gosudarstvo_straha/ Государство страха] = State of Fear. — Москва: Эксмо, 2006. — 640 с. — 6000 экз. — ISBN 5-699-15325-X.
- Donald Liddick. Eco-Terrorism: Radical Environmental and Animal Liberation Movements. Westport, Connecticut, Praeger Publishers, 2006. pp. 300. ISBN 978-0-275-98535-6 [www.st-andrews.ac.uk/~cstpv/journal/bookreviews/files/liddick_ecoterrorism.html revew]
Ссылки
Отрывок, характеризующий Экологический терроризм
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.
Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
