Экспедиция Фуро — Лами

Экспедиция Фуро-Лами (фр. Mission Foureau-Lamy) — французская научная и военная экспедиция, состоявшаяся в 1898—1900 годах.

Основным организатором экспедиции был географ Фернан Фуро, военным командующим — Франсуа-Жозеф-Амеде Лами. Экспедиция должна была пройти в южный Алжир по следам экспедиции Поля Флаттера, убитого там в 1881 году, и найти путь с севера к озеру Чад. Одновременно с ней с запада к озеру Чад двигалась экспедиция Вуле-Шануэна, а с юга — экспедиция Жентиля.

Экспедиция в составе 350 человек начала свой путь 23 октября 1898 года из Уарглы. Пройдя 600 км по пустыне Большой Восточный Эрг, она пересекла плато Тассилин-Адджер и остановилась на отдых в Айн-эль-Хаджадж. Несмотря на то, что это уже было крупным географическим успехом, из-за плохого картографирования пути слава исследователей плато досталась впоследствии другим путешественникам.

Затем экспедиция отправилась в нагорье Ахаггар, и в январе 1899 года достигла колодца Бир-эль-Гарама, где в 1881 году был убит Поль Флаттер. После этого экспедиция пересекла современную алжирско-нигерскую границу и прошла через пустыню Тенере, где нехватка воды привела к гибели большинства верблюдов.

Построив у колодца Азауа Форт-Флаттер, экспедиция отправилась на плато Аир и достигла Иферуана. В марте 1899 года по пути на юг она подверглась нападению местных племён, но атака была отбита. В июле 1899 года экспедиция прибыла в Агадес, который к тому времени был уже завоёван Францией и умиротворён. После трёхмесячного отдыха экспедиция двинулась по более богатым землям Сахеля, и 3 ноября прибыла в Зиндер.

В Зиндере экспедиция соединилась с остатками сил, вышедших из Сенегала (после мятежа Вуле и требования части сенегальских стрелков вернуться обратно эти силы уменьшились наполовину), и двинулась на восток к озеру Чад; Лами принял командование над объединёнными силами. Достигнув озера Чад, они обошли его вдоль западного и северного берега, после чего повернули на юг, и на восточном берегу встретили двигавшегося на север Жоаллана, вышедшего ранее с частью сенегальских сил. Объединив силы, экспедиция — теперь под командованием Лами — двинулась на юг, к базовому лагерю Жоаллана возле устья реки Шари.

В апреле 1900 года объединённые французские силы захватили Куссери, а 21 апреля к ним присоединилась экспедиция Жантиля, пришедшая из бассейна реки Конго. На следующий день состоялась битва при Куссери, в ходе которой объединённые французские силы разгромили войско местного правителя Рабих аз-Зубайра и убили его самого. Империя Рабиха пала, а в сентябре французским правительством была образована Военная территория Чад. Так как сам Лами тоже погиб в этом сражении, то Жентиль, возведя на правом берегу Шари укрепление, назвал его Форт-Лами.

Отрывок, характеризующий Экспедиция Фуро — Лами

Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.