Электроника МК-152
Поделись знанием:
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Электроника МК-152, Электроника МК-152М — портативный программируемый микрокалькулятор, повторяющий и расширяющий систему команд советских программируемых микрокалькуляторов МК-52 и МК-61. Разработан в 2007 г. [www.semico.ru/ НПП «Семико»], г. Новосибирск. В 2011 году выпущена модификация «Электроника МК-152М» с клавиатурой другого типа.
Первоначальная цена устройства составляла 6200 рублей, внешнего электронного диска — 280 рублей (прайс-лист от 30 марта 2007). Впоследствии (14 ноября 2007) цена устройства была снижена до 3800 рублей. С 20.03.2013 МК-152 стоит 7800 рублей, МК-152М обойдётся в 5600 рублей, а за МК-161 придётся заплатить 4800 рублей.
В марте 2009 года был выпущен портативный вариант ЭКВМ, называющийся «Электроника МК-161».
В феврале 2012 года был выпущен портативный вариант ЭКВМ с внешним низковольтным источником питания. Этот вариант получил название «Электроника МК-163».
В отличие от «Электроника МК-161», «Электроника МК-163» не имеет встроенных АЦП и литий-ионного аккумулятора. Цена устройства (прайс-лист от 1 февраля 2012) составляет 2300 рублей и на 2 июля 2012 года это самая дешёвая модель ЭКВМ. Однако, в 2013 году НПП "СЕМИКО" не стало производить единичные экземпляры МК-163, но можно заказать партию таких машин.
Технические характеристики
- Объём памяти программы: 10000 байт
- Объём регистровой памяти: 1000 десятичных чисел с 12 разрядами мантиссы и 2 разрядами порядка, 7168 байт
- Внутренний электронный диск на 524288 байт с файловой системой, имеющей иерархическую структуру каталогов
- Электронный блокнот: 65536 десятичных чисел
- Разрешение графического экрана — 128 x 64
- 3 программируемых таймера, один из которых может использоваться для генерации звука
- автономные часы реального времени
- Время выполнения команд:
- Арифметических — 0,5 мс (2000 оп/с)
- Извлечение квадратного корня — 2,0 мс (500 оп/с)
- «Нет операции» — 50 мкс (20000 оп/с)
- Интерфейсы:
- Последовательный порт Стык С2 (RS-232C)
- Параллельный порт (Centronics)
- Собственный интерфейс для подключения внешнего электронного диска и других внешних устройств
- Габаритные размеры: 250 × 180 × 75 мм
- Масса не более 0,9 кг
- Максимальная потребляемая мощность (без внешних устройств) не более 5 Вт.
- Возможность обновлять прошивку через последовательный порт, для исправления ошибок и добавления новых возможностей
- Развитая система прерываний (от внешних устройств, таймера, нажатия и отпускания клавиш и т. д.)
Применение
ЭВМ может использоваться как настольный «микрокалькулятор» для сложных расчётов (заменяя Электронику МК-52, для которой накоплено достаточно много программ). Кроме того, ЭКВМ может использоваться как промышленный контроллер, измерительный прибор, регистратор.
См. также
|
Напишите отзыв о статье "Электроника МК-152"
Ссылки
- [mk.semico.ru/oinfo.htm Информация о МК-152 на сайте «Семико»]
- (недоступная ссылка с 16-10-2016 (2747 дней))[multitest.semico.ru/mtest0.htm Приборы серии «Мультитест»] на сайте «Семико»
- Русское сообщество
и [community.livejournal.com/mk_152/278.html FAQ по МК-152] на сайте LiveJournal - [community.livejournal.com/ru_oldpc/17375.html Обсуждение] на ru_oldpc сайта LiveJournal (необходима регистрация)
- [pmk.arbinada.com ПМК — база знаний по программируемым микрокалькуляторам (отечественным и зарубежным) и новой модели — МК-152]
|
Это заготовка статьи о компьютерной технике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ПМК и ЭКВМ серии «Электроника» | ||
| Первое поколение (семейство Б3-21) | Б3-21 · МК-46 · МК-47 · МК-64 · МС-1103 | |
| «Расширяющийся ряд» | Второе поколение (семейство Б3-34) | Б3-34 · МК-54 · МК-56 · МС-1104 |
| Третье поколение (семейство МК-61) | МК-61 · МК-52 | |
| Микрокомпьютеры с языком Бейсик | МК-85 · МК-90 (МК-92) · МС-1208 | |
| Нереализованные проекты | МК-72 · МК-95 · МК-98 · МК-106 | |
| Постсоветские ЭКВМ | МК-152 · МК-161 · МК-163 · МК-152М · МК-1152 | |
Отрывок, характеризующий Электроника МК-152
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
