Электроник-рок
 |
Этот перевод статьи с другого языка требует улучшения (см. Проверка переводов). Вы можете помочь улучшить перевод. Оригинал можно найти слева в списке языков.
Статья, целиком являющаяся машинным переводом, может быть удалена на основании критерия быстрого удаления С2. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 10 июня 2013 года. |
| Электроник-рок | |
| Направление: | |
|---|---|
| Истоки: | |
| Место и время возникновения: |
|
| Годы расцвета: |
Первая половина 1970-х |
| Родственные: | |
| Производные: | |
Электроник-рок (также обычно называют синтирок, электророк или диджитал рок) — рок-музыка, создаваемая с помощью электронных инструментов. Этот жанр в значительной степени зависит от уровня технических разработок, особенно на него повлияло изобретение и совершенствование синтезатора, а также развитие цифрового формата MIDI и компьютерных технологий.
В конце 1960-х рок-музыканты начали использовать электронные инструменты, такие как терменвокс и меллотрон. К концу десятилетия, синтезатор Муга взял ведущее место в звуке появляющихся групп прогрессивного рока, которые будут доминировать на рок сцене в начале 1970-х. В 1980-х наиболее популярными поджанрами электронного рока были синтипоп и нью-вейв. В конце 1990-х - начале 2000-х благодаря электроник-року появились новые жанры, такие как инди-электроника, электроклэш и нью-рейв.
Технология
Эксперименты в манипуляции ленты, или конкретная музыка, ранняя компьютерная музыка и рано осуществленные выборки и звуковые технологии манипуляции проложили путь и к управлению, и к созданию новых звуков через технологию. Первый в мире компьютер, который играл музыку, был CSIRAC в 1950-1, разработанный и построенный Тревором Пирси и Мастоном Бирдом и запрограммированный математиком Джеффом Хиллом. Ранние электронные инструменты включали теремин, который использует две металлических антенны, которые ощущают положение рук игрока и управляют генераторами для частоты одной рукой и амплитудой (объём), чтобы произвести жуткое, но трудное, чтобы управлять звуком. Это использовалось авангардистскими и классическими музыкантами в начале двадцатого века и использовалось в большом количестве в 1940-х и научно-фантастических фильмах 50-х и приостановки.[1]
Электронные музыкальные синтезаторы, которые могли использоваться фактически в студии звукозаписи, стали доступными в середине 1960-х в то же самое время, как рок-музыка начала появляться в качестве отличного музыкального жанра.[2] Меллотрон, электромеханическая, полифоническая клавиатура типового воспроизведения, которая использовала банк параллельных линейных магнитных полос магнитной ленты, чтобы произвести множество звуков, обладала популярностью с середины 1960-х.[3] Начальную популярность меллотрон настиг бы синтезатора Муга, созданный Робертом Мугом в 1964, который воспроизводил полностью синтезированные звуки, которыми могли управлять подача и частота, позволяя «изгибу» примечаний и значительного разнообразия и музыкальной виртуозности быть выраженным. Ранний коммерческий синтезатор Муг был большим и трудноуправляемым, но в 1970 Муг ответил на его использование в скале и поп-музыке, выпуская портативный Mini-moog, который был намного более простым, легче используемым и оказался более практичным для живого выступления.[4] Ранние синтезаторы были монофоническими (способными играть только одну ноту за раз), но полифонические версии начали производиться с середины 1970-х среди первого, являющегося Prophet-5.[5]
MIDI, (Musical Instrument Digital Interface — цифровой интерфейс музыкальных инструментов) был создан в 1982 как протокол промышленного стандарта, который позволяет электронным музыкальным инструментам (синтезаторы, драм-машины), компьютерам и другому электронному оборудованию (контроллеры MIDI, звуковые платы) сообщаться и синхронизироваться друг с другом. В отличие от предыдущего Analog Devices, MIDI не передает аудиосигнал, а посылает сообщения о подаче и интенсивности, управляющих сигналах параметров, таких как объём, вибрато и промывка в лотке, реплики и сигналы часов установить темп, позволяя создание более сложной музыки и интеграцию различных устройств. В новое тысячелетие, как компьютерная технология становятся более доступными и музыкальное программное обеспечение, продвинулся, взаимодействование с музыкальной производственной технологией является теперь возможными средствами использования, которые не имеют никакого отношения к традиционным методам музыкального представления:, например, работа ноутбука и живое кодирование. В прошлое десятилетие много основанной на программном обеспечении действительной окружающей среды студии появились, с продуктами, такими как Причина Пропеллерхэда, Ableton Live и Native Instruments Reaktor нахождение широко распространенного обращения. Такие инструменты обеспечивают жизнеспособные и рентабельные альтернативы типичным основанным на аппаратных средствах производственным студиям, и благодаря авансам в технологии микропроцессора, теперь возможно создать высококачественную музыку, используя немного больше, чем единственный ноутбук. Такие авансы были замечены как демократизация музыкального создания, приведение к массивному увеличению количества электронной музыки домашнего производства, доступны для широкой общественности через интернет.[6]
Напишите отзыв о статье "Электроник-рок"
Примечания
- ↑ P. Theberge, «Therimin» in J. Shepherd, ed., Continuum Encyclopedia of Popular Music of the World: Volume II: Performance and production (New York, NY: Continuum, 2003), ISBN 0-8264-6322-3, p. 267.
- ↑ J. Stuessy and S. D. Lipscomb, Rock and Roll: its History and Stylistic Development (London: Pearson Prentice Hall, 6th edn., 2008), ISBN 0-13-601068-7, p. 21.
- ↑ R. Brice, Music Engineering (Oxford: Newnes, 2nd edn., 2001), ISBN 0-7506-5040-0, pp. 108-9.
- ↑ T. Pinch and F. Trocco, Analog Days: The Invention and Impact of the Moog Synthesizer (Cambridge, MA: Harvard University Press, 2004), ISBN 0-674-01617-3, pp. 214-36.
- ↑ Barry R. Parker, Good Vibrations: the Physics of Music (Boston MD: JHU Press, 2009), ISBN 0-8018-9264-3, p. 213.
- ↑ S. Emmerson, Living Electronic Music (Aldershot: Ashgate, 2007), ISBN 0-7546-5548-2, pp. 80-1.
| ||||||||||||||
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Электроник-рок
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.
Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.
Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
