Элеонора Доротея Ангальт-Дессауская

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Элеонора Доротея Ангальт-Дессауская
герцогиня Саксен-Веймарская
 
Место погребения: Княжеская усыпальница в Веймаре

Элеонора Доротея Ангальт-Дессауская (нем. Eleonore Dorothea von Anhalt-Dessau; 16 февраля 1602, Дессау — 26 декабря 1664, Веймар) — принцесса Ангальт-Дессауская, в замужестве герцогиня Саксен-Веймарская.



Биография

Элеонора Доротея — дочь князя Иоганна Георга I Ангальт-Дессауского и его второй супруги Доротеи Пфальц-Зиммернской, дочери пфальцграфа Иоганна Казимира Зиммернского.

23 мая 1625 года в Веймаре Элеонора Доротея вышла замуж за своего кузена, герцога Саксен-Веймара Вильгельма Великого, с которым у неё состоялась помолвка ещё до его военного похода в Нижнюю Саксонию. Союз, заключённый по политическим мотивам, призванный упрочить дружественные отношения между Веймаром и Ангальтом, описывался как очень счастливый.[1] В браке Элеонора Доротея сохранила своё реформатское вероисповедание, хотя и сблизилась с лютеранством.[2] Герцогиня была похоронена в капелле Городского дворца, затем в 1824 году была перезахоронена в новой княжеской усыпальнице.[3]

Потомки

Напишите отзыв о статье "Элеонора Доротея Ангальт-Дессауская"

Примечания

  1. Zeitschrift des Vereins für thüringische Geschichte und Alterthumskunde, 2. Band, S. 6, Jena, 1855
  2. Erika Alma Metzger, Richard E. Schade: Sprachgesellschaften, galante Poetinnen, S. 553, Rodopi, Amsterdam, 1989
  3. [www.royaltyguide.nl/families/anhalt/anhaltdessau1.htm anhaltdessau]

Отрывок, характеризующий Элеонора Доротея Ангальт-Дессауская

– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.