Элефтерос типос
| Оригинальное название |
«греч. Ελεύθερος Τύπος» |
|---|---|
| Тип |
ежедневная газета |
| Формат |
печатный, электронный |
|
| |
| Издатель |
DBAS |
| Основана |
1983 |
| Язык | |
| Главный офис | |
|
| |
| Сайт: [www.e-typos.com e-typos.com] | |
«Элефтерос типос»[1] (греч. Ελεύθερος Τύπος — «Свободная печать») — греческая ежедневная газета, печатается в Афинах.
История
Основана в 1983 году издательским фондом Лилианы Вудури. В 1980-х годах, следуя консервативной и либеральной позиции, газета соревновалась на первые позиции среди самых популярных по продажам в Греции печатных изданий. На современном этапе находится под влиянием лево-центристских сил, критикуется за про-европейскую настроенность во внешней политике, а также поддержку либеральных реформ в греческой экономике.
В 2006 году газету приобрел греческий бизнесмен Теодорос Ангелопулос, муж Яны Ангелопулу-Даскалаки, греческой женщины-политика, известной тем, что она была президентом Олимпийского организационного комитета накануне Олимпиады 2004 года в Афинах.
22 июня 2009 года общим собранием акционеров принято решение о прекращении деятельности свободной Ελεύθερος Τύπος и Radio City SA. Решение вызвало 24-часовую забастовку представителей ряда греческих СМИ[2]. 22 июня 2009 газета полностью прекратила свою работу.
Права на название газеты получила издательская группа DBAS. Первый выпуск новой «Элефтерос типос» вышел в печать 9 ноября 2009 года.
Напишите отзыв о статье "Элефтерос типос"
Примечания
- ↑ Зарубежная печать : Краткий справочник. Газеты. Журналы. Информационные агентства / гл. ред. С. А. Лосев. — М. : Политиздат, 1986. — С. 68.</span>
- ↑ [www.in.gr/news/article.asp?lngEntityID=1025894&lngDtrID=244 Απεργία δημοσιογράφων για τις απολύσεις στον Ελεύθερο Τύπο — 24ωρο χωρίς ενημέρωση — in.gr] (греч.)
</ol>
Ссылки
- [www.e-typos.com Официальная страница]
Отрывок, характеризующий Элефтерос типос
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
