Элизия (лингвистика)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Элизия (от лат. ēlīsiō «выдавливание», «выталкивание») в лингвистике — отпадение звука (гласного, согласного или слога) в слове или фразе с целью облегчения произношения для говорящего. Иногда звуки могут быть опущены с целью улучшения благозвучия.

Как правило, элизия непреднамерена, но может быть и умышленной. Субъективно это воспринимается как «невнятное произношение» или как «пропущенный звук».

В качестве примера осмысленной элизии можно привести латинскую поэзию, где она использовалась как стилистическое средство. В некоторых случаях, например когда одно слово оканчивается на гласную и последующее начинается также на гласную, в результате элизии слова могут объединяться. Элизия часто использовалась в творчестве Катулла. Например, первая строка из Catullus 3: Lugete, O Veneres Cupidinesque, но читается как Lugeto Veneres Cupidinesque.

Если сокращенная (здесь и далее — в результате элизии) форма употребляется достаточно часто, она может стать заменой для исконной (полной) формы. В английском языке это явление называется стяжением, например can’t из cannot. Стяжение отличается от элизии, так как стяженные формы морфологически описаны, тогда как сокращенные в результате элизии нет.

Синонимом элизии является синкопа, но под синкопой подразумевается прежде всего выпадание гласного между согласными (напр., латинское tabulaиспанское tabla). Другой формой элизии является афереза, то есть выпадение начального гласного в слове (как правило, безударного).

Некоторые морфемы (например, дисфиксы) испытывают действие элизии.

Противоположным элизии явлением является эпентеза, то есть введение дополнительного звука для удобства произношения.

Особая форма элизии применялась в латинском языке, которая использовалась при окончании одного слова на m и начале следующего на гласный звук. Например: «…et mutam nequiquam adloquerer cinerem.» = «…et mutam nequiquadloquerer cinerem.» — Catullus 101.

Элизией не является пропуск слов в предложении, подробнее см. в статье «многоточие».





Отражение на письме

Ввиду очевидных изменений в произношении, элизия обычно отражается на письме. В некоторых случаях (в поэзии, театральных сценариях и т. п.) элизия отражает особенности прямой речи. Элизия может отражать не литературное произношение. Также некоторые виды элизии (и другие фонологические средства) широко используются в поэзии для сохранения стихотворной формы.

В некоторых языках на основе латинского алфавита элизия может отражаться апострофом ('). Аналигично элизия отображается в греческом языке, который использует собственный алфавит. В русском языке в подобных ситуациях традиционно используют дефис (-).

Примеры

Др.-греч. и греч. (новогреческий) языки

Элизия гласных звуков существовала как в древнегреческом, так и койне, есть она и в современном греческом языке. На месте выпавшего гласного греки писали апостроф[1].

Эта традиция отображения была позаимствована многими современными европейскими языками (например, английским, итальянским, окситанским, французским, каталанским, арагонским, аранским и др.). Но в классическую латынь данная традиция отображения элизии не проникла.

Латынь

Если одно слово кончается на гласный (включая назализованный гласный, представляемый сочетанием гласный+M), а следующее слово начинается на гласный, то первый гласный регулярно опускался (по крайней мере, в стихах). Возможно, что /i/ и /u/ в этом случае произносились как полугласные.

Ниже приведены примеры стихотворных латинских текстов, в них более ярко, по сравнению с прозой, проявляются характерные фонетические особенности (особенности произношения) в классической латыни, итальянской традиции произношения, а также английской и немецкой, подробно описанных в заметке: Разночтения в произношении латыни (нем., ит., англ. и пр. традиции наравне с древнеримской) и особенности её орфографии.

Энеида Вергилия, книга 1, строки 1—4. Quantitative metre.

1. Перевод С. Ошерова

Битвы и мужа пою, кто в Италию первым из Трои —
Роком ведомый беглец — к берегам приплыл Лавинийским.
Долго его по морям и далеким землям бросала
Воля богов, злопамятный гнев жестокой Юноны.

2.1. Древнеримская орфография

arma·virvmqve·cano·troiae·qvi·primvs·aboris
italiam·fato·profvgvs·lavinaqve·venit
litora·mvltvm·ille·et·terris·iactatvs·et·alto
vi·svpervm·saevae·memorem·ivnonis·obiram

2.2. Традиционная британская орфография XIX века

Arma virumque cano, Trojæ qui primus ab oris
Italiam, fato profugus, Lavinaque venit
Litora; multum ille et terris jactatus et alto
Vi superum, sævæ memorem Junonis ob iram.

2.3. Современная орфография с обозначением долготы гласных (как в Oxford Latin Dictionary)

Arma uirumque canō, Trōiae quī prīmus ab ōrīs
Ītaliam fātō profugus, Lāuīnaque uēnit
lītora, multum ille et terrīs iactātus et altō
uī superum, saeuae memorem Iūnōnis ob īram.

3.1. Академическое произношение

[ˈarma viˈrumkʷe ˈkano ˈtrojje kʷi ˈprimus ab ˈoris
iˈtaliam ˈfato ˈprofugus, laˈvinakʷe ˈvenit
ˈlitora ˈmultum ˈille et ˈterris jakˈtatus et ˈalto
vi ˈsuperum ˈseve ˈmemorem juˈnonis ob ˈiram]

3.2. Древнеримское произношение

[ˈarma wiˈrumkʷe ˈkanoː ˈtrojjai kʷiː ˈpriːmus ab ˈoːriːs
iːˈtaliãː ˈfaːtoː ˈprofugus, laːˈwiːnakʷe ˈweːnit
ˈliːtora mult ill et ˈterriːs jakˈtaːtus et ˈaltoː
wiː ˈsuperũː ˈsaiwai ˈmemorẽː juːˈnoːnis ob ˈiːrãː]

Обратите внимание на элизию в словах mult(um) и ill(e) в 3-й строчке. Отсюда видно, что в классическом латинском языке элизия никак не отражается на письме, и её можно установить только на основании ритмики стихов.

Испанский язык

При развитии латыни в романские языки было закреплено большое количество элизий (преимущественно синкоп). В испанском языке, например:

  • tabla из латинского tabula
  • isla из латинского insula (через *isula)
  • alma из латинского animaдиссимиляцией -nm- в -lm-)
  • hembra из латинского femina (с диссимиляцией f- в h-, -mn- в -mr- и далее с эпентезой -mr- в -mbr-)

Носители языка часто прибегают к элизии между словами для избежания зияния, вызванного гласными, — выбора между двумя вариантами произношения, когда два гласных подобны.

Итальянский язык

В итальянском языке как правило подвергаются элизии:

  • неопределённый артикль женского рода una если следующее слово начинается на a: un’antica;
  • определённые артикли единственного числа lo, la: l’albero, l’erba;
  • одна из форм определённого артикля мужского рода множественного числа gli если следующее слово начинается на i: gl’Italiani, gl’Indiani;
  • артикль множественного числа женского рода le изредка усекается в диалектах и разговорной речи: l’erbe — но безусловно предпочтительным вариантом является использование полной формы этого артикля: le erbe.

Кроме того элизия нередко применяется для некоторых предлогов, местоимений, и прилагательных:

  • di: d’Italia;
  • mi, ti, si, vi: m’ha parlato, v’illudono;
  • grande, santo, bello, quello: grand’uomo, sant’Angelo, bell’albero, quell’amico.

Как видно из вышеприведённых примеров, элизия в итальянском языке — это выпадание одиночной гласной в конце слова. В итальянском языке также наблюдаются выпадания слогов целиком, которые не маркируются апострофом и называются соответственно: аферези (afèresi) — опускание слога в начале слова; синкопа (sincope) — опускание слога в середине слова; апокопа (apocope, также troncamento) — опускание последнего слога (без присоединения последующего слова).

Французский язык

Элизия во французском — это не исключение, а норма. Окончания слов чаще всего не читаются. Причём данная особенность языка подчинена правилам[2].

Эсперанто

В международном языке эсперанто как правило подвергаются элизии:

  • определённый артикль la, если следующее за ним слово начинается на гласную (в стихах допустимо и при первой согласной букве следующего слова): l' amo.
  • обычно в стихах — окончание «-о» в существительных в единственном числе, именительном падеже: «Al la mond' eterne militanta ĝi promesas sanktan harmonion»

Данные два случая прописаны в «Основах эсперанто».

Пример:
Ho mia kor’! Post longa laborado
ĉu mi ne venkos en decida hor’?
Sufiĉe! Trankviliĝu de l’ batado,
Ho mia kor’!

Кроме того, элизия встречается:

  • в некоторых составных предлогах: dank' al
  • в разговорной речи встречаются иные примеры, например, «'stas» вместо «estas».

Английский язык

Ниже представлены некоторые примеры элизии в английском языке.

comfortable: /ˈkʌɱfɚtəbəl/ /ˈkʌɱftɚbəl/
fifth: /ˈfɪfθ/ /ˈfɪθ/
him: /hɪm/ /ɪm/
laboratory: /læˈbɔrətɔri/ /ˈlæbrətɔri/ (American English), /ləˈbɔrətri/ (British English)
temperature: /ˈtɛmpərətʃɚ/ /ˈtɛmpɚtʃɚ/, /ˈtɛmprətʃɚ/
vegetable: /ˈvɛdʒətəbəl/ /ˈvɛdʒtəbəl/

Финский язык

Согласный в окончании партитива -ta подвергается элизии в позиции между краткими гласными, если предшествующая гласная не является эпентезой. В других ситуациях согласный сохраняется. Например:

  • katto+takattoa
  • ranta+tarantaa

Однако,

  • työ+tätyötä — примерно произносится как «тю́йота» = «работать»
  • mies+tamiestä — произносится как «ми́эста» = «человек»
  • jousi+tajousta — i является эпентезой после согласных (произносится как «йо́уста» = «гибкий»)

Русский язык

В литературном русском языке элизии подвергается постфикс -ся в возвратных глаголах. Он переходит в -сь, если флексия заканчивается на гласную: умоюсь, собираетесь, отвалилось, найтись, улыбаясь и т. д. Исключением является причастие: бреющегося, проснувшаяся и т. п. Отсутствие элизии данного постфикса является признаком просторечия или его имитации: разгулялася.

Часто, особенно в поэтической речи, выпадает конечный гласный в союзах и частицах чтобычтоб, ужеуж, быб, жеж, лиль.

Близко к элизии выпадение в устной речи так называемых немых согласных: солнце, властный, звёздный и т. д.

Японский язык

Элизия очень часто используется в японском языке. Обычно гласные верхнего подъема (/i/ или /u/) находятся в слабой позиции между двумя глухими согласными и потому часто произносятся пониженным тоном или вообще опускаются. В отличие от английского или французского языка, элизия обычно никак не отражается на письме, потому как является исключительно фонетическим явлением и может различаться в диалектах, а также зависеть от степени вежливости. Несколько примеров (с некоторым преувеличением; апострофы введены для наглядности):

Мацусита-сан ва имасу ка? («Господин Мацусита пришел?» или «Госпожа Мацусита пришла?»)
matsɯɕtasɑ̃wa imasːka
року, сити, хати («шесть, семь, восемь»)
ɺokɯ̥ ɕitɕi̥ hatɕi̥
Сицурэй симасу («Извините»)
ɕi̥tsɯ̥ɺeː ɕimasː

На использование элизии влияют также гендерные особенности японской речи. Считается, что опускать звук у, особенно в вежливых глагольных формах (-масу, дэсу) — это принадлежность мужской речи. Женщин же, напротив, побуждают не сокращать звуки. При этом чрезмерная элизия воспринимается как неграмотность и диалектизм, а недостаточная — как излишне вычурное или старомодное произношение. Некоторые диалекты, например, сацумский, очень широко используют элизию, другие, как кансайский, не используют.

Тамильский язык

В тамильском языке имеется свод правил об употреблении элизии. Они классифицированы по фонеме, которая подвергается элизии.

Class name Phoneme
Kutriyalukaram u
Kutriyalikaram i
Aiykaarakkurukkam ai
Oukaarakkurukkam au
Aaythakkurukkam особый символ akh
Makarakkurukkam m

Напишите отзыв о статье "Элизия (лингвистика)"

Примечания

  1. [www.ccel.org/s/smyth/grammar/html/smyth_1c_uni.htm Греческая грамматика].
  2. [french.about.com/library/pronunciation/bl-emuet.htm Элизия во фр.языке] (сайт на англ., содержит рекламные окна)

Литература

  • Crowley, Terry. (1997) An Introduction to Historical Linguistics. 3е издание. Oxford University Press.

Ссылки

В Викисловаре есть статья «элизия»

Отрывок, характеризующий Элизия (лингвистика)

– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.
Весь остаток этого дня Пьер провел один в кабинете благодетеля, беспокойно шагая из одного угла в другой, как слышал Герасим, и что то сам с собой разговаривая, и ночевал на приготовленной ему тут же постели.
Герасим с привычкой слуги, видавшего много странных вещей на своем веку, принял переселение Пьера без удивления и, казалось, был доволен тем, что ему было кому услуживать. Он в тот же вечер, не спрашивая даже и самого себя, для чего это было нужно, достал Пьеру кафтан и шапку и обещал на другой день приобрести требуемый пистолет. Макар Алексеевич в этот вечер два раза, шлепая своими калошами, подходил к двери и останавливался, заискивающе глядя на Пьера. Но как только Пьер оборачивался к нему, он стыдливо и сердито запахивал свой халат и поспешно удалялся. В то время как Пьер в кучерском кафтане, приобретенном и выпаренном для него Герасимом, ходил с ним покупать пистолет у Сухаревой башни, он встретил Ростовых.


1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»