Эльман, Михаил Саулович

Миша Эльман Mischa Elman
Основная информация
Полное имя	Михаил Саулович Эльман
Дата рождения	8 (20) января 1891(1891-01-20)
Место рождения	Тальное, Уманский уезд, Киевская губерния, Российская империя (ныне — райцентр, Черкасская область, Украина)
Дата смерти	5 апреля 1967(1967-04-05) (76 лет)
Место смерти	Нью-Йорк
Страна	Российская империя Российская империя США США
Профессии	музыкант
Инструменты	скрипка

Михаил (Ми́ша) Саулович Э́льман (8 (20) января 1891, Тальное, Киевская губерния — 5 апреля 1967, Нью-Йорк) — российский и американский скрипач.

Биография

Миша Эльман родился в музыкальной еврейской семье. Его дед — Йосэлэ Эльман — был известным скрипачом-клезмером, который подарил четырёхлетнему внуку первую скрипку. Отец — Саул Иосифович Эльман — был меламедом (учителем хедера) и скрипачом-любителем. Эльман с четырёх лет начал обучаться игре на скрипке, сначала под руководством отца, а затем — в Одессе у Александра (Рувима) Фидельмана (ученика Адольфа Бродского). В 1901 году игру юного Эльмана услышал Леопольд Ауэр и пригласил его обучаться в Петербургскую консерваторию. Три года спустя имя Эльмана получило мировую известность после его концерта в Берлине, а вскоре, после его блестящих выступлений в Лондоне и Нью-Йорке, критики начали говорить о нём, как об одном из талантливейших музыкантов современности. В 1911 году скрипач переселился в США, однако гражданство принял лишь двенадцать лет спустя. После нескольких лет концертов и гастролей Эльман серьёзно заинтересовался камерной музыкой и основал Струнный квартет Эльмана, который вскоре получил большую известность. Вернувшись к концертной деятельности в 1936 году, музыкант дал в Карнеги-холле цикл из пяти концертов «Развитие скрипичной литературы». Эльман также сделал большое количество записей, которые пользовались огромным успехом.

Творчество

Основными чертами исполнительской манеры Эльмана были богатое, экспрессивное звучание, яркость и живость интерпретации. Его техника исполнения несколько отличалась от принятых в те времена стандартов — он зачастую брал более медленные, чем требовалось, темпы, широко использовал рубато, однако это не оказало отрицательного влияния на его популярность. Эльман также является автором ряда небольших пьес и переложений для скрипки.

Ссылки

• [www.allmusic.com/cg/amg.dll?P=amg&sql=41:1889~T1 Миша Эльман] (англ.) на сайте Allmusic
• [www.eleven.co.il/article/15080 Миша Эльман в «Электронной еврейской энциклопедии»]
• [digital.library.upenn.edu/webbin/freedman/lookupartist?hr=&what=18045 Грамзаписи еврейских мелодий в исполнении Миши Эльмана в фонографическом архиве Фридмана (Пенсильванский университет)]

Отрывок, характеризующий Эльман, Михаил Саулович

Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.