Эльсхаймер, Адам

Адам Эльсхаймер
Имя при рождении:	Adam Elsheimer
Дата рождения:	18 марта 1578(1578-03-18)
Место рождения:	Франкфурт-на-Майне
Дата смерти:	11 декабря 1610(1610-12-11) (32 года)
Место смерти:	Рим

Адам Эльсхаймер (нем. Adam Elsheimer) (18 марта 1578, Франкфурт-на-Майне — 11 декабря 1610, Рим) — немецкий живописец.

Биография

Адам Эльсхаймер был учеником Филиппа Уффенбаха, однако же испытал в юности сильное влияние чужеземных мастеров, эмигрировавших из Нидерландов, Гиллиса ван Конинкслоо и Лукаса ван Фалькенборха. Около 1600 г. художник поселился в Риме, где был очень дружен с Питером Паулем Рубенсом и Паулем Брилем.

Эльсхаймер писал мало и оставил немного картин, которые тем не менее высоко ценились ещё при его жизни художниками и коллекционерами, особенно за искуснейшее мастерство тончайшей разработки светотени. Однако, в начале XX века на страницах Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона была размещена информация противоречащая вышесказанному: «Картины Э. еще недавно мало ценились любителями искусства и только в последнее время возбудили интерес к себе и стали быть разыскиваемы для музеев».

Непосредственно самом творчестве художника, там же был оставлен весьма лестный отзыв:

«Писал преимущественно небольшие, тщательно оконченные картины на темы из священной истории и мифологии, давая в них одинаково важную роль и человеческим фигурам, и пейзажу, и стремясь точно воспроизводить разнообразные эффекты красок, воздушной перспективы и света. Кроме пейзажей с фигурным, иногда очень обильным стаффажем, из-под его кисти изредка выходили картинки, изображающие сцены в закрытых помещениях, с красиво разыгранным освещением. Старание Э. передавать впечатления природы точно и поэтично при тесной связи пейзажных мотивов с фигурами было новизной в тогдашней живописи, а потому этот мастер не замедлил обратить на себя необыкновенное внимание в кругу римских художников и, заняв среди них видное место, оказал большое влияние как на многих из их числа, так и на посещавших Рим нидерландских живописцев, а через них и на голландскую школу XVII столетия».

Бегство в Египет

Адам Эльсхаймер является одним из первых художников, передавших очень точно небесную сферу. С очень большой вероятностью можно сказать, что он 16 июня 1609 года около 21.45 наблюдал в окрестностях Рима звёздное небо в подзорную трубу. Свои наблюдения он запечатлел на картине «Бегство в Египет», которая находится в мюнхенской пинакотеке. Это выяснили ученые Немецкого музея в 2005 году. Луна и звёзды Млечного Пути, изображенные на картине, соответствуют широте Рима.

Пожар Трои

В этой картине небольшого формата, написанной на медной доске, представлена сцена бегства Энея с семьёй из захваченной и пылающей огнём Трои. В ночной мгле, озарённой факелами в руках спасающихся беглецов, можно различить очертания крепости, храмов, деревянного коня греков. Поразительный драматический эффект достигнут мерцанием, вспышками тревожного света в чёрной непроглядной тьме, охватившей землю. Особенностью пейзажей Эльсхаймера является иллюзия огромной протяжённости пространства, возникающая от тесного сопоставления ближнего и дальнего планов. Так, захватывает своей грандиозностью усеянное звёздами небо с пролетающей кометой, отразившееся в глади реки, бескрайнее, бездонное, раскинувшееся над уснувшей землёй, над маленькой группой греющихся у костра людей на берегу. Уютный мирный огонь, светящийся во тьме, и холодное свечение звёзд в вышине сопоставлены и прочувствованы в своей особенной красоте великого и малого, конечного и вечного. Благодаря светотени Эльсхаймер достигает редкого живописного единства и поэтического настроения в своих произведениях.

Ссылки

• [www.wga.hu/frames-e.html?/html/e/elsheime/ Web Gallery of Art]
• [www.artcyclopedia.com/artists/elsheimer_adam.html Artcyclopedia]
• [www.art-drawing.ru/gallery/category/320-elsheimer-adam Эльсхаймер Адам. Картины] [www.art-drawing.ru/biographies/brief-biographies/1722-adam-elsheimer и биография]

Литература

• Эльсгеймер, Адам // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Эльсхаймер, Адам

– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.