Эль-Карче
Эль-Ка́рче (исп. El Carche, кат. El Carxe) — горная малонаселенная область в регионе Мурсия, Испания, расположенная между муниципалитетами Хумилья и Йекла. Высота гор достигает 1371 м (Пико-де-ла-Мадам). Часть области имеет статус регионального парка. Границы парка очерчены тремя деревнями: Распай, Ла Альберквилья и Карче с общим населением в 182 жителя (2005).
Содержание
Другие значения
Название «Карче» относится также к более широкой территории площадью около 300 кв.км. в регионе Мурсия, включающей муниципалитеты Йекла, Хумилья и Абанилья с городами, в которых часть населения говорит на валенсийском языке. На этой территории проживают 533 человека (2005).
Карче, это ещё и название местечка, по занимаемой площади превосходящей город в регионе, но с самым маленьким населением.
Валенсийский язык в Мурсии
После социолингвистического исследования, проведенного Пере Барнильс и Антонио Хриера, опубликовавшим его результаты в Диалектес (1919), Эль-Валенсия (1921) и Бутльети де Диалектология Каталана VII, об Эль-Карче стало известно впервые как области, где говорят на валенсийском языке.[1]
Позже, Мануэль Санчес и Гуарнер детально проанализировал отличительные черты местного диалекта. Хотя валенсийский язык не является официальным языком в Мурсии, Валенсия Лингвистическая Академия Валенсии организует уроки этого языка в Йекле по просьбе местных муниципалитетов.
История
После изгнания морисков в XVII веке, большая часть Йеклы, Хумильи и Абанильи обезлюдели. Эти области использовались в качестве пастбищных земель с 1878 по 1887 год, а затем для нужд сельского хозяйства (в основном, виноградарства).
С тех пор эти области были заселялись мигрантами, сельскохозяйственными рабочими из соседней долины Виналопо в провинции Аликанте, особенно из области вокруг города Пиносо, говорившими на валенсийском языке. Они селились в Албанилье и Рахе, Карраскальехо, Лос-Пинильос и дальше на север, почти до Йеклы, и всегда в окрестностях горы Карче. Ими было основано около 20 сел и местечек, которым так и не удалось получить автономию от муниципалитетов Йеклы и Хумильи.
Демография
В связи со значительной эмиграцией, главным образом, вызваной сельскохозяйственным кризисом, население области Эль-Карче, составлявшее около 3000 человек в 1950 году, в настоящее время насчитывает 500 человек. Некоторые из деревень сегодня полностью заброшены. Большинство жителей, по-прежнему работающих в Эль-Карче, живут в Йекле и Хумилье в Мурсии и в Пиносо в Валенсии.
Население в области распределено следующим образом: муниципалитет Хумилья, 352 чел., муниципалитет Йекла, 129 чел., муниципалитет Албанилья, 152 чел.
Напишите отзыв о статье "Эль-Карче"
Примечания
- ↑ Limorti, Ester; Artur Quintana (1998): El Carxe. Recull de literatura popular valenciana de Múrcia, Instituto de Cultura «Juan Gil-Albert» / Diputación Provincial de Alicante, Alicante. ISBN 84-7784-315-5
Ссылки
- [www.carm.es/siga/mnatural/legisla/ley/leycarch.pdf Ley2/2003, de 28 de marzo, por la que se declara la Sierra del Carche como Parque Regional.]
- [www.carm.es/siga/medioAmbiente/noticias/Documentos/115_carche.pdf Decreto nº 69/2002, de 22 de marzo, por el que se aprueba el Plan de Ordenación de los Recursos Naturales de la Sierra de «El Carche».]
Отрывок, характеризующий Эль-Карче
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
