Эль-Хоха
Поделись знанием:
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
Эль-Хоха (араб. الخوخه — «холм пчелиных сот») — некрополь, расположенный к югу от некрополя Эль-Ассасиф. Во второй половине периода правления фараонов XVIII династии здесь были построены гробницы многих высокопоставленных лиц Египта, таких как Пуимре — «второй жрец» Амона при Тутмосе III, Ипуки — скульптор времен Аменхотепа III, Усерхет — начальник гарема Аменхотепа III.[1]
В некрополе есть пять гробниц Древнего Царства и более 50 захоронений времен 18-й, 19-й и 20-й династий, а также первого переходного периода.[2]
Захоронения
- ТТ39 — Пуимре, Второй Пророк Амона в правление Тутмоса III и Хатшепсут
- ТТ48 — Аменемхет, или Сурер, Главный Управляющий во времена Аменхотепа III
- ТТ49 — Неферхотеп, Главный Писец Амона во времена 19-й династии.
- ТТ172 — Ментиуви, дворецкий фараона, во времена Тутмоса III и Аменхотепа II.
- ТТ173 — Хай, Писец божественных подношений богам Фив во времена 19-й династии.
- ТТ174 — Ашакхет жрец Мут; 20-я династия
- ТТ175 — Неизвестный; 18-я династия
- ТТ176 — Усерхет, Служитель Амона; 18-я династия
- ТТ177 — Аменемопе, Писец истины в Рамессеуме во дворце Амона, во времена Рамзеса II
См. также
Напишите отзыв о статье "Эль-Хоха"
Примечания
Памятники Фив (Уасет) | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Древнеегипетские названия
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Эль-Хоха
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
