Хелд, Ал

Ал Хелд
Al Held
Имя при рождении:	Alvin Jacob Held
Место рождения:	Бруклин, Нью-Йорк США
Место смерти:	Тоди, Перуджа,
Гражданство:	США США
Жанр:	живописец график монументалист
Учёба:	Лига студентов-художников Нью-Йорка, Студия Гранд-Шомьер, Париж
Стиль:	геометрическая абстракция живопись «резкой грани» минимализм
Влияние:	Барнетт Ньюман Эллсуорт Келли
Влияние на:	Джуди Пфафф Майкл Крейг-Мартин
Награды:	медаль Логана
Звания:	член Национальной Академии дизайна (1994)
Премии:	Стипендия Гуггенхайма, (1966)

Ал Хелд (англ. Al Held; 12 октября 1928, Бруклин, Нью-Йорк — 27 июля 2005, Тоди, Перуджа, Италия) — американский художник-абстракционист, мастер акварели, монументалист второй половины XX — начала XXI века.

Он известен геометрическими, подчёркнуто плоскостны́ми, часто крупномасштабными и даже гигантскими картинами, исполненными в агрессивных цветах. Один из лидеров живописной абстракции, влиятельная фигура художественной сцены Нью-Йорка последних десятилетий XX века.

Жизнь

Ал Хелд (Джейкоб Элвин Хелд) родился 12 октября 1928 года в районе Бруклин, в Нью-Йорке. Детство будущего художника прошло в Бруклине, а позднее в Бронксе, и пришлось на годы Великой депрессии. Он рос в бедной семье польско-еврейских эмигрантов, живших на пособие. Из школы был отчислен за бесконечные прогулы. В 1945-м Хелд записался в американский ВМФ и прослужил два года на флоте; но тогда он и не помышлял о карьере художника.

В 1947 друг Ала, молодой художник [www.wikiart.org/ru/nicholas-krushenick Николас Крушеник] (Nicholas Krushenick, 1929—1999) воодушевил его на поступление в Нью-Йоркскую Лигу студентов-художников. Здесь Ал Хелд занимается с 1948 по 1949 год.

После двух лет занятий в Нью-Йорке, Ал Хелд решил воспользоваться предоставляемой по «Закону о санации для военнослужащих» ( G.I. Bill ) денежной суммой, выделяемой правительством для поддержки демобилизованным из американских ВС, и отправляется изучать живописное искусство в Париж. Здесь он жил и учился с 1950 по 1953 год. Одним из его учителей в Париже был родившийся в России скульптор Осип Цадкин.

Художник был четырежды женат. Первый брак был заключён в 1953-м с Жизель Векслер (Giselle Wexler). В 1955 молодые супруги разрывают отношения, и Ал Хелд уезжает на Западное побережье США, в Сан-Франциско, где знакомится с танцовщицей (впоследствии влиятельным режиссёром-хореографом) Ивонной Райнер (р. 1934). В 1956 пара переезжает в Нью-Йорк, в 1957-м официально регистрирует брак, но уже в 1959-м Ивонна и Ал расходятся. Третьей женой в 1969 году стала [www.askart.com/askart/s/sylvia_stone/sylvia_stone.aspx Сильвия Стоун] (1928—2011), скульптор-конструктивист. Брак с ней, как и с Кэтлин Монахан (Kathleen Monahan), также закончился разводом. Последней спутницей Ала Хелда стала Памела Галлиани (Pamela Gagliani, живёт в Тоди, Перуджа). Из наследников у художника остались дочь от первого брака Мара (проживает в Бруклине) и внук.

Ал Хелд до середины 90-х годов жил и работал в Нью-Йорке, позднее попеременно жил в поместье в Бойсвилле (Boiceville, New York), штат Нью-Йорк, и в вилле умбрийского городка Тоди, Италия.

27 июля 2005 года тело 76-летнего художника было обнаружено в бассейне на его итальянской вилле в Тоди, Умбрия. Полиция признала причины смерти Ала Хелда естественными.

Карьера

Первая персональная выставка Ала Хелда прошла в парижской «Галери Юит» (Галерея Восемь/Galerie Huit) уже в 1952 году, вторая — в галерее Джорджа Пойндекстера в Нью-Йорке в 1959-м.

В 1966 году Ал Хелд награждён престижной медалью Логана, учреждённой в 1907 году Чикагским институтом искусств. В том же, 1966 году художнику присуждена стипендия Гуггенхайма (Guggenheim Fellowship, позволившая ему, не оглядываясь на рыночный спрос, в течение ряда лет сосредоточиться на шлифовке своего творческого метода.

С 1962 по 1980 год Хелд преподаёт на факультете искусств Йельского университета. Многие студенты ценили его, как сложного, но требовательного учителя, вдохновляющего на самостоятельное творчество.

В 1988 году Хелд избран ассоциированным членом Национальной академии дизайна а в 1994-м стал действительным членом этой Академии.

К моменту смерти Хелд работал над заказанными ему росписями для Публичной библиотеки в Джексонвилле во Флориде, и над витражами для Федерального окружного суда в Орландо (город), штат Флорида.

Творчество

Стилистически творчество Ала Хелда балансировало не смешиваясь, между поздним абстрактным экспрессионизмом (в конце 1950-х, под сильным влиянием Джексона Поллока его живопись была текстурной и эмоциональной) и зарождающимся течением поп-арта.

К середине 1960-х его живопись обретает зрелость; работы этого периода — наиболее узнаваемый, «фирменный» Ал Хелд; крупные холсты, бо́льшая часть поверхности которых — ровно окрашенное поле одного цвета, с внятным медитативным воздействием, и всполохи контрастных цветов, оттеснённые на периферию формата в виде фрагментов геометрических фигур, перекрываемых первоплановыми плоскостями ([www.moma.org/collection/object.php?object_id=80323 «Мао», 1967]. Холст, синтетическая полимерная краска, 289.6 × 289.6 см. MoMA, Нью-Йорк). Влиятельный критик Барбара Роуз приводит такое высказывание Ала Хелда тех лет:

Строгая логика двухмерной плоскости, возведённая в ранг эстетики, приковывает наш взгляд к поверхности холста, обращая эту поверхность из средства в цель.

— Барбара Роуз. [www.mdk-arbat.ru/bookcard?book_id=168189 Американская живопись: XX век]. — 1995. — С. 105.

В конце 1960-х Хелд переключается на создание крупных черно-белых картин со сложными перспективыми построениями и «пространственными головоломками». К концу 1970-х живописец возвращается к полноцветной палитре. Одновременно с этим, от строгих плоскостных «аппликаций» он переходит к иллюзии развитой трёхмерной глубины, достигаемой светотенью психоделически-ярких цветных конструкций.

В 2004-2005 годах Хелд исполнил масштабные мозаики в Нью-Йоркской подземке, в переходе между станциями.

Работы художника в сети

• Ал Хелд. [artsy.net/artwork/al-held-untitled-8 Без названия (UNTITLED), ок 1958]. Холст на доске, масло. 182.9 × 104.8 см. Галерея Cheim & Read, Нью-Йорк
• Ал Хелд. [arttattler.com/Images/NorthAmerica/NewYork/Grey%20Art%20Gallery/New%20York%20Cool/12.jpg Эскиз настенной росписи, 1964]. Холст, акрил, 61 × 164 см. англ. Grey Art Gallery Нью-Йоркский университет
• Ал Хелд. [artsy.net/artwork/al-held-red-gull Красная чайка, 1964]. Холст, акрил 243.8 × 182.9 см. Галерея Cheim & Read, Нью-Йорк
• Ал Хелд. «Движение сквозь» / «Passing Through», 2004. [www.nycsubway.org/perl/show?11344 1], [www.nycsubway.org/perl/show?11342 2], [www.nycsubway.org/perl/show?11347 3] — мозаики в Нью-Йоркском метро (пересадочный узел Лексингтон-авеню – 53-я улица / 51-я улица).

Литература

• Барбара Роуз. [www.mdk-arbat.ru/bookcard?book_id=168189 Американская живопись: XX век]. — Женева: SKIRA, 1995. — С. 105, 107 (илл.). — 175 с. — ISBN 2877143082.
• Nancy Tieken; George Poindexter; Elinor Poindexter. [www.worldcat.org/title/poindexter-collection-of-modern-american-masters-montanas-best-kept-secret/oclc/55493216&referer=brief_results The Poindexter Collection of Modern American Masters exhibition at The Denver Art Museum 17 October 1998 - 16 May 1999] / Montana Historical Society. — Denver: Denver Art Museum, 1998.

Ссылки

• [www.moma.org/collection/artist.php?artist_id=2583 Работы Ала Хелда] в коллекции MoMA, Нью-Йорк
• [www.wikiart.org/en/al-held Тридцать картин Ала Хелда] на wikiart.org
• [www.artnet.com/artists/al-held/ 33 работы Ала Хелда] (в том числе, графические листы) на artnet.com
• Выставка двух геометрических абстракционистов — Ала Хелда и Роберта Мэнголда — [weatherspoon.uncg.edu/exhibitions/show/?title=al-held-robert-mangold-bw-to-color «Al Held + Robert Mangold: B/W to Color»] в галерее Танненбаум (The Leah Louise B. Tannenbaum Gallery, сентябрь-декабрь 2014; куратор — Ксандра Иден)
• [global.britannica.com/EBchecked/topic/1089728/Al-Held Статья «Ал Хелд»] в энциклопедии «Британика»
• [www.artcyclopedia.com/artists/held_al.html Ал Хелд на artcyclopedia.com]

Отрывок, характеризующий Хелд, Ал

– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.