Арнольд, Эмануэль

Эмануэль Арнольд

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Эмануэль Арнольд (чеш. Emanuel Arnold; 9 ноября 1800, Мнихово-Градиште, Австрийская империя (ныне в районе Млада-Болеслав Среднечешского края Чехии) — 4 января 1869, Прага) — чешский политический деятель, радикально-демократический журналист, публицист, писатель.

Биография

До 1842 работал чиновником в Турнове, занимался сельским хозяйством в арендованном имении. Затем переехал в Прагу.

Отличался свободомыслием в политическом и религиозном направлениях. За опубликованную им листовку, направленную против возвращения иезуитов в Австрию «Držená řeč od jenerála jezuitů v tajném sněmu v Římě», был выслан из Праги. Написанные им листовки и брошюры, широко распространились по всей стране.

В 1848 вернулся в Прагу. Принимал деятельное участие в революции 1848—1849 годов в Австрийской империи. В 1849 участвовал в подготовке восстания против Австрии, но заговор был раскрыт и в мае 1849 Э. Арнольди вынужден был бежать в Лейпциг.

За активное участие в революционном движении был экстрадирован из Саксонии на родину. Военным судом приговорëн к смертной казни, но затем казнь ему была заменена двадцатилетним заключением.

В 1857 году Э. Арнольд был амнистирован и освобождëн манифестом императора Франца Иосифа I. Ему разрешили вернуться в Прагу, где он жил до конца своей жизни в 1869.

Творчество

Написал «Deje Husituv», то есть «Историю гуситов» — сочинение более современного политического, чем исторического характера. В том же духе он редактировал периодическое издание «Obcanské noviny». После этого он издал книгу «Kràtké vylícení hospodárství sestihoného strídavého a porovnání s 4 honym nestrídavym».

Источник

• Арнольд Эммануил // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Арнольд, Эмануэль

– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.